Отмщение

— Здесь решили возродить пьесу «Покорительница» и Давиду предложили сыграть главную роль, — ответила Киттен.

— По-моему, это нельзя назвать возрождением. Эта пьеса никогда не умирала, она давно стала классикой, — поправила Грэйс.

— Верно, — согласился Давид, — но сейчас по ней решили сделать мюзикл.

— Вот как? Я и не знала, что вы поете.

— Я действительно пока не пою, но учусь. Я давно мечтал вернуться в театр, к свои корням.

— О, вы и на подмостках играли когда-то? — удивилась Грэйс. Давид выглядел столь молодо, да и снимался в фильмах столь часто, что трудно было представить себе, как он мог найти время и для театра.

— На подмостках? А! Вы имеете в виду сцену? Понимаете, я никогда не играл на сцене, но каждый артист чувствует, что его корни в театре или, как вы удачно выразились, на подмостках. Кроме того, мне всегда хотелось сыграть роль в какой-нибудь пьесе Оскара Уайлда.

Грэйс хотела было просветить Давида, что «Покорительницу» написал не Оскар Уайлд, но передумала. Пусть пребывает в неведении, тогда, может быть, он когда-нибудь сдуру опростоволосится в интервью перед журналистами.

— Конечно, он был гомиком, — продолжал Давид, — но актерская жизнь учит мириться и с этим.

К счастью, долго нести бремя беседы с этим придурком Грэйс не пришлось — в разговор с энтузиазмом включился Гален, вдохновленный лицезрением несравненной Киттен Фэрлей и ее обаятельного спутника, которого кто-то однажды остроумно назвал Полом Ньюменом без таланта.

Под конец ланча, когда Грэйс доедала черные бобы с рисом, Киттен снова упомянула о Томми Паттерсоне.

— Как продвигается расследование убийства? — поинтересовалась у нее Грэйс. — Я давно уже ничего не слышала о детективе Моррисе.

— О! Он чертовски способный сыщик! Он обнаружил массу интересных вещей, — начала рассказывать Киттен. — Но это между нами, конечно. Разглашению не подлежит.

— А как ты узнала об этом?

— Вы видели фильм «Насильники из Лос-Анджелеса»? — ответил вместо подруги Давид. — Там Киттен сыграла роль приманки для банды, но ее все-таки изнасиловали. А потом она нашла одного из насильников и застрелила его. Так вот, при подготовке к съемкам Киттен поездила на многих полицейских машинах, входя в роль, и завела себе таким образом массу хороших знакомых в этих кругах.

— Понятно. Значит, у вас имеется надежный осведомитель?

— Несколько, — похвасталась Киттен. — Они сообщили мне, что детектив Моррис выяснил некоторые интригующие факты об Одель и Труди.

— Не мудрено, у этих женщин вся жизнь интригующа, — с деланным равнодушием сказала Грэйс.

— Выяснилось, например, что Одель встретилась с Томми за три дня до того, как его столкнули с обрыва.

— Неужели?! — с нескрываемым любопытством воскликнул Гален.

Грэйс попыталась остановить его убийственным взглядом, но нахал Гален с самого начала ланча не обращал на нее никакого внимания, не в силах оторвать глаз от редкой красавицы Киттен. Вот кобель! Убить его мало за это!

— А как это объяснила сама Одель? — спросила Грэйс.

— Я пока не знаю, допрашивал ли ее детектив Моррис, но я на всякий случай позвонила ей и предупредила, — сообщила Киттен.

— Как это благородно с твоей стороны. — Теперь Грэйс уже не скрывала своего удивления.

— Мы ведь все в одной лодке, все связаны с Томми.

— Были связаны, — не удержалась Грэйс от соблазна поправить красотку. — А что насчет Труди?

— В ту неделю, когда погиб Томми, она тоже приезжала в Лос-Анджелес. Труди присутствовала на открытии выставки художественных промыслов американского Юго-Запада, но пока неизвестно, пробыла ли она там всю неделю или уехала раньше. Моррис не может найти ее.

Черт возьми, подумала Грэйс. Снова придется звонить Одель. А что, если ее телефон подслушивается? Каким кодом можно ей передать сообщение? Но первым делом надо подписать чертов контракт.

В этот день ей как никогда хотелось избавиться от своего прошлого, забыть о всех своих тяжких ошибках и их непоправимых последствиях. Единственным ее приятным воспоминанием об этом ланче с неприлично красивой парочкой был щедрый поступок Давида — он заплатил за всех. Гален слабо пробовал возражать, а Грэйс надежно держала свою кредитную карточку «Виза» в сумочке. Давид богатый, вот пусть и платит.

— До встречи, — попрощалась Киттен у выхода и наклонилась поцеловаться щеками.

От этого жеста Грэйс немного оттаяла и, чтоб не остаться в долгу, решила тоже поделиться новостью.

— Хочу тебя предостеречь от одной вещи, — сказала она.

— От чего?

— Типпи Мунстон собирается писать биографию Томми.

— Вот черт! — огорчилась Киттен.

— Я испытываю к ней такие же чувства.

На этом парочки разошлись каждая своей дорогой, причем Гален все время оглядывался, пока задница Киттен не скрылась из вида.

— Во повезло! — с блеском в глазах воскликнул он. — Сегодня всем расскажу в офисе, как сидел за одним столом с самой Киттен Фэрлей!

— И Давидом Тернером, — ядовито добавила Грэйс.