Отморозок Чан 1: Нет чести, нет цели, нет жалости

Глава шестая. Не смотри на меня

Я посмотрел на свои охуенные часы. Да, теперь у меня их двое, так что я могу сверять их друг с другом. Уже почти двенадцать часов ночи. На Советской, должно быть, уже отбой.

Кажется, этот день смог смыть с себя клеймо самого хуёвого. Если днём я был совершенно на мели и насквозь провонял каким-то неведомым дерьмом, то сейчас я был чист, у меня появились новые охуенные часы с компасом и почти восемь штук денег: семь сотен дал жиробас-торговец, две штуки подарил пиздюк-философ, три подогнал его батя в благодарность за то, что я избавил его от мелкого пидора, и ещё две пожертвовал мой ныне покойный лучший друг Толя, выделенный мне в качестве напарника для похода на Советскую.

Короче, живём. Надо будет найти, где поспать, а утром купить патронов и жратвы, да сдёрнуть отсюда к ебеням. Думаю, до утра кипиш на Пушкинской не поднимут, а вот потом, старикан точно приведёт сюда целую армию, чтобы найти меня и повесить на электрическом кабеле.

Вскоре, далеко впереди появилась светлая точка. Вот и Советская.

Я подошёл ко входу на станцию. Тоннель заварен стальными листами, а прямо перед моим носом здоровенная тяжёлая двустворчатая дверь. Сбоку от неё узкий проём, из него прямо мне в ебало светит фонарь. Недовольно сощурившись, я закрыл лицо рукой, прикрываясь от слепящего луча.

– Кто такой? – раздался суровый женский голос из проёма.

– Сталкер, – ответил я.

– Понятно, – ответил женский голос безразличным тоном, со скрипом отворяя дверь.

Нахуй вообще было спрашивать кто я, если похуй? Вот же ж, тупая пизда…

Я вошёл внутрь.

По ту сторону стояло пятеро бойцов: двое у проёма с фонарём на треноге, а ещё трое сидят у костра в нескольких метрах от входа. Все в чёрной форме, такую носят наёмные сталкеры, когда на службе.

Да уж. Раньше сталкеры только на поверхности магазины шмонали – тушняк собирали. А теперь, погляди-ка – бравые наёмники. Элитные войска подземелий, бля. Охраняем границы, держим тюрьму, сопровождаем заключённых, участвуем в боевых столкновениях за ту сторону, которая больше платит. Нас нанимают не только подземные жители, но и те, кто живёт на поверхности. Да и многие сталкеры тоже переселились наверх… Короче, разрастаемся. Мы заняли пять станций под землей, плюс держим два крупных поселения снаружи. Конкуренции в нашем ремесле мало: есть всякие мелкие боевые группировки, да бандиты, которых нанимать станет только ёбнутый – это ж наглухо отбитые отморозки. Правда бандитов до хера, и сталкеров они пиздец как не любят.

Ладно, хуй с ним, хорош тут стоять на проходе и думы думать. Вон уже смотрят с подозрением: ни то палить начну, ни то хер показывать.

Я прошёл немного дальше, свернул к деревянной лестнице и поднялся на платформу. Да, Советская всё такая же… Точнее, хуй его знает, может и другая совсем, но с этой позиции нихуя не изменилось: дома выстроены под самый потолок, все из красного кирпича, все расположены строго по плану, а между домами оставлены узкие улочки и места для загонов и подземных грядок.

Такая сложная и монументальная архитектура тут нихуя неспроста. На этой станции выход наружу. Если какие твари, включая людей, попрут сюда сверху – сколько бы их ни было, сдержать их сможет совсем небольшая бригада. Все двери быстро запрут, окна есть только под самым потолком. Нежданные гости окажутся в узких каменных коридорах, и их быстро уничтожат прицельным огнём сверху или же закидают горючими бутылками (пожара не случится – гореть нечему).

Я шёл по узким улочкам, освещённым масляными лампами. Стояла тишина, вокруг не было ни души – видимо, все уже спали. На стенах тут и там намалёваны указатели: «Кабак – второй поворот налево», «Выход на поверхность – первый поворот налево и см. указатели», и масса других.

Наконец, я увидел надпись «Ночлежка» у одной из дверей… То, что надо. Я подошёл и дёрнул ручку на себя. Деревянная дверь со скрипом поддалась. Я вошёл внутрь.

Небольшое помещение, стены такие же, как и снаружи: кирпич без отделки. Освещение тусклое – снова масляные лампы. В зале около десяти самодельных деревянных столов, вокруг которых расставлены деревянные стулья. В углу помещения стоит массивная барная стойка, а по ней растёкся какой-то жирный пидр. Спит, падла, в рабочее время. Рядом со мной наверх, на второй этаж, уходит лестница из проржавевшей стали.

Все столы, кроме одного, пустуют. За ним сидит компания их трёх лихого вида мудаков: явно конченые уёбки – уверен, отморозки с бандитских станций.

Я прошёл и сел за свободный столик. Один из мутных уёбков оглянулся на меня, внимательно изучил взглядом, потом развернулся к своим друзьям-пидорасам и что-то сказал, после чего они тоже посмотрели на меня. Всё ясно, блять… Не мог этот день закончиться хорошо. Интересно, успею я хоть пожрать?..

Нет, нихуя не успею, встают уёбки.