Отмороженный 10.0

Мне бы, конечно, было удобнее по старинке — крепить стикеры на карту, кнопки давить, ниточки растягивать и стрелочки рисовать, но был уверен, что команда не поймет. Они все же были людьми нового мира и другого времени, в котором даже канцтовары считались пережитком прошлого и чуть ли не экологической катастрофой. Так что в данном случае адаптироваться к процессам пришлось мне.

Мы вывели на экран карту сектора, на которой справа вылезла справка, кратко сообщающая данные о самом «Семидесятом» — площадь, количество людей, количество дроидов, особенности ландшафта.

Синим цветом были отмечены все зарегистрированные предприятия (как действующие, так и нет), а оранжевые круги разной формы обозначали крупные поселения. Вот вытянутый Вормсити, вот клякса под названием Вирджинс, вот почти идеально ровный кружок — некий Кэрнс, где проживали пятьдесят жителей.

Боб нажал на пульт, и на экран наполз еще один прозрачный слой, сплошь состоящий из красных точек.

— Это обращения, поступившие от жителей, — пояснил Роберт, — а это, — еще один слой с зелеными точками (как с заливкой, так и пунктирные), — адекватные действующие ополченцы и заявки на вступление в ЗАСЛОН под нашим руководством. Итого на сегодня (не считая нас) — тридцать восемь дроидов в деле и почти пять десятков на уточнении. Вот разбивка по моделям.

Я бегло просмотрел высветившуюся на плазме информацию. В основном клоны разной степени свежести и кастомы.

— Сегодня у меня должны быть списки оборудования, которое недополучили ополченцы. Будем раздавать, — сказал Боб и посмотрел на Хоук, типа слово передал.

— Мы заканчиваем с погрузкой награбленного и выдвигаемся в Кишку.

— Помимо офиса, хорошо бы организовать общий склад. В будущем заполним его оружием. КСОАМ дает базу, а по остальному надо добивать, — вернул себе слово Роберт.

— Присмотрись к ангару Ларсен констракшен, — я скинул Бобу координаты. — Там и места много, и отдельный шлюз.

— Принял, а теперь переходим к главному вопросу — защита сектора и обращения жителей. Честно скажу, знал бы я заранее, что на нас свалится такой гемор, то я бы там на холме прикрыл бы динамик и сузил зону нашей ответственности. Адекватно мы к этому не готовы, но когда нас это останавливало?

— Давай уже к заявкам от жителей, демагог недоделанный, — обратился я Роберту.

Все остальные обозначения исчезли, а на экране проявилась паутина из красных точек.

— Со вчерашнего дня еще прибавилось, — озабоченно проговорил Боб.

Я кликнул на один из кружочков, и на экране развернулся текст.

Никакой утвержденной формы для сообщений не было, главное было — сообщить свои данные, время и место, а потом в свободной форме описать что-то, что вызывало подозрение и заставляло думать, что к происшествию были причастны фоггеры.

Первая заявка была от некой Мари Стивенсон:

Мы с мужем проживаем на западе семидесятого сектора уже более десяти лет. Работаем на небольшой ферме, которая занимается производством оптических волокон. Наши соседи — Брандерсы — всегда были милейшими людьми. Каждое воскресенье мы собирались на воскресные ужины, и Кэтрин неизменно приносила свой фирменный яблочный пирог. Брандерсы всегда были очень дружной семьей. У них двое прелестных ребятишек.

— Интересно, каждая история будет сопровождаться такими подробностями? — не выдержала Хоук. — Мы такими темпами и трети сегодня не разберем. Как там говорят? Благими намерениями вымощена дорога в ад?

— И ты туда же, — отмахнулся я. — Эбби, как думаешь? Если Кузе какую-нибудь нейросеть установить, он сможет первичную обработку заявок делать?

— Ты сейчас это серьезно? — нахмурилась Эбби.

— Ясно, — сказал я и повернулся к Бобу. — Как офис в городе заработает, первым делом найми нам секретаря.

— Считай, уже занимаюсь. А пока возвращаемся к Мари Стивенсон.

В последнее время мы стали замечать, что с Джимом, мужем Кэтрин, стало твориться что-то неладное. Он стал равнодушным и каким-то отстраненным, пропустил несколько воскресных ужинов, а однажды Кэтрин прибежала ко мне в слезах и сказала, что Джими ушел. Ушел и больше не вернулся. Не оставил даже записки. Никому ничего не сказал.

Далее шло длинное описание страданий Кэтрин и чувств, которые испытывала сама Мэри по поводу случившегося.

— Какая-то глупая мелодрама, — прокомментировала Эбби, — при чем здесь мы?