Отказной материал

— Расстреляют, наверное, — предположил Дима. — Дали погулять напоследок, а в зале суда возьмут под ручки — и в камеру смертников. Вот в Октябрьском районе троих «чёрных» за разбой квартирный судили. Знаешь, чего они получили? По три года лишения свободы с отсрочкой исполнения на два года. И это по сто сорок шестой, тяжкой, статье!

— На фига же мы тогда работаем, ловим кого-то? — пробормотал Николаев, не ожидая, впрочем, никакого ответа.

Они замолчали. Где-то под окном взвыла автомобильная сигнализация, и Дима встрепенулся:

— Не у меня ли там колеса снимают?

* * *

В пятницу вечером Гена заехал к своему другу, владевшему небольшой автостоянкой и ремонтной мастерской. Осмотрев «ниссан», друг задумчиво почесал лысый затылок и предложил:

— Если тебя двенадцать тонн устроят, я за три дня покупателя найду. А если хочешь больше, подождать придётся.

— Давай за пятнашку. Мне не к спеху, я подожду. Устроишь?

— Хм…— Друг ещё раз обошёл вокруг машины, остановился и выразительно посмотрел на то место, где ещё недавно была вмятина. — Честно говоря, не стоит он столько. Я попробую, конечно, но тут можно месяц искать — и никакой гарантии, что найдёшь. Машина не новая, и ты ещё её так изъездил… Ты её сколько, два раза бил?

— Да. Но второй раз ты же сам видел: там фигня была!

— Два раза ты её приложил, и до тебя она, если не ошибаюсь, разок в аварии побывала. Так ведь?

— Да ладно, кто об этом знает!

— Кому надо — узнают, ты ведь её не токарю с завода «Новый русский дизель» продавать будешь. Если не получится, сколько можно скинуть?

— Сам понимаешь, чем меньше — тем лучше. Сбрось пару тонн, если уж совсем глухо будет.

— Годится. А на что ты её менять собираешься?

— Ещё не решил. Может, спортивное что-нибудь возьму.

— Если у меня интересные тачки будут, я позвоню. Ты тоже не пропадай далеко, вдруг покупатель быстро найдётся.

Они распрощались. Гена встретился с кандидатом в свою «бригаду», отужинал за его счёт в китайском ресторанчике и отправился к кареглазой Лене.

Она жила в просторной четырехкомнатной квартире, оставленной ей родителями, на неопределённый срок свалившими за кордон. Папа регулярно высылал немалую сумму в валюте, так что на жизнь хватало в любом случае, а так как Елена обладала приятной внешностью и добрым характером и умела поддерживать нужные знакомства, то жизнь у неё складывалась просто великолепно. Гена не был единственным её поклонником и иллюзий на сей счёт не строил, пропуская мимо ушей заверения Лены в безграничной верности и довольствуясь тем, что по крайней мере не сталкивается с остальными на пороге спальни.

Она приготовила аппетитный ужин, и Гена, чтобы не обижать её, съел полную тарелку салата и гору жареной рыбы. Потом они устроились на диване с бутылкой ликёра и посмотрели по видео новый боевик из жизни полицейских и преступников в будущем веке, где все поменялось местами и ушедшие в глубокое подполье детективы вели отчаянную борьбу с захватившими власть бандитами. Пока Лена принимала ванну, Гена вышел на балкон перекурить. Глядя на холодное синее небо и равнодушные далёкие звезды, Гена вдруг почувствовал лёгкую грусть. Немного удивлённый, он попытался проанализировать своё состояние, но поводов для беспокойства вроде бы не было, и он списал все на обычную усталость.

Вскоре он услышал за спиной лёгкие шаги и постарался докурить сигарету побыстрее. Лена переступила порог, прижалась к его спине и поцеловала в шею. Бросив окурок вниз, Гена повернулся, ответил ей поцелуем в губы, подхватил лёгкое тело на руки и отнёс в уютную полутёмную спальню. Широкая кровать была мягкой и удобной, а специально подобранная музыка и удачное освещение создавали нужное настроение. Не испытывавший поначалу особого желания, Гена понемногу разошёлся, Лена была умелой и чуткой партнёршей, так что, откинувшись через некоторое время в изнеможении на подушки, он почувствовал себя полностью удовлетворённым и быстро уснул. Потушив висевшее с его стороны кровати бра, Лена повернулась на бок и взяла с тумбочки томик «Камасутры».

Часов в шесть Гена проснулся, сходил в туалет, попил на кухне воды и вышел на балкон. Начинался выходной день, и большинство окон соседних домов были тёмными. Переступая босыми ногами на холодном полу, Гена перегнулся через перила и посмотрел вниз, на ползущую по улице поливальную машину. Беспричинная грусть снова посетила его, даже сердце защемило. Вернувшись в комнату и поправив на Лене одеяло. Гена осторожно зажёг свет и долго смотрел в зеркало, с удивлением отмечая, что его лицо, особенно глаза, приобрели какое-то новое выражение. Черты как будто сгладились, стали симметричнее и ровнее. Почесав колючий от щетины подбородок, Гена вернулся в кровать, но долго не мог уснуть и лежал, глядя, как светлеет за окном. В голову лезли обрывки детских воспоминаний, и несколько раз появлялось перед глазами лицо матери. Потом мысли всё-таки смешались, и Гена забылся тревожным утренним сном.