Отец моего ребенка

Совсем недавно я обещала себе не злить Павла и собираюсь это сделать. Не люблю, когда мной манипулируют, не нравится, когда меня пытаются загнать в угол. Повезло еще, что Антон смог меня понять. Единственное, он сильно переживает. Даже предложил купить газовый баллончик на случай, если бывший начнет приставать, а также попросил сразу звонить ему. Волнуется. Павел, конечно, сволочь, и способен на многое, но уж точно не будет приставать — это я отлично знаю по своему опыту и не думаю, что за четыре года что-то изменялось. Да и мы с Павлом собираемся с ребенком сидеть, какие тут приставания? Возможно, эта поездка Антона немного успокоит, и он поймет, что между нами с бывшим точно ничего нет

Как ни странно надвигавшийся переезд меня не пугал. В конце концов, я когда-то я жила с ним и отлично знаю, чего от него ожидать, его привычки и прочее. А еще Павел держит слово: если он пообещал — обязательно сделает. Девяносто дней ради ребенка я точно продержусь. В крайнем случае за это время докажу, что ему не стоит лезть ко мне и к Кате.

Собрала наши с дочерью вещи, включая и подаренные им игрушки и мои инструменты для работы. Попросила маму присматривать за квартирой. Наверное, труднее всех в правильности этой сделке было убедить маму. Именно она была свидетельницей всех моих слез, когда Павел меня бросил. Именно ей я могла рассказывать часами, как мне было с Волковым хорошо. Сейчас мама боялась за мое душевное спокойствие, что мне будет сложно находиться рядом с ним. Кажется, когда я ответила, что все давно перегорело, она не слишком поверила.

Павел предлагал за нами с Катей прислать машину, но я отказалась. Нас и Антон сможет отвезти — машина у него вместительная. Посмотрела на вещи. У меня два небольших чемодана, один из которых я в шутку называю косметичкой. Зато вся машина забита детскими вещами.

Павел не вернулся в старую квартиру, где мы с ним когда-то жили, но новая тоже была в элитном районе с охраной, кортами и всем прочим. Катюшка с интересом рассматривала окружающее пространство. Она считала, что едет просто в гости.

Позвонили в дверь. Павел открыл. Сегодня он был не в привычном деловом костюме, а в джинсах и рубашке. Невольно заметила, как его взгляд остановился на Антоне, но он ничего не сказал, лишь кивнул. Даже его лицо оставалось спокойным, будто бы для него это ничего не значит.

— Я с Антоном, — зачем-то сообщила я.

Реакция совершенно спокойная. Я не поняла, он что, знал? Или я настолько становлюсь предсказуемой?

— Хорошо, входите.

Голос ровный, будто мы так и договорились или это несущественная мелочь. Я разула Катю, она с любопытством рассматривала новую территорию. Павел подошел к дочери и присел на корточки.

— Ну привет, Катерина. Я твой папа.

Ребенок задумчиво разглядывал новоявленного отца:

— Ты не папа, — покачала головой малышка. — Ты дядя. Папы живут с мамами. Ну и спят с мамами.

Захотелось стукнуть себя по лбу. Я ребенку объясняла точно не так. Впрочем, откуда она могла такое услышать — догадываюсь: детский садик.

— Теперь мы с твоей мамой будем жить вместе. По крайней мере какое-то время.

— А дядя Антон? И бабушка?

Мне показалось, при упоминании первого Павел на мгновение поморщился.

— Будут приходить в гости, если ты захочешь. Показать твою комнату? — спросил Павел. — Надеюсь, тебе понравится, там много сюрпризов. — Малышка сразу кивнула. Надо отметить, не все так плохо у Павла с детьми. — Кстати, где ваши вещи? — Павел посмотрел на меня.

— Еще в машине, — ответил за меня Антон.

— Сходи за ними, пожалуйста, — попросил Павел. Антон не стал спорить, хотя я видела по его лицу, как ему не нравилась перспектива оставить нас одних. Похоже, именно для него эти девяноста дней будут тяжелыми. — Кстати, держи, — Павел вложил в мою руку ключи. — Мы же теперь будем вместе жить.

— Ключи от всех дверей, — усмехнулась я.

— Кроме одной. В одну комнату ходить нельзя.

— Напоминает сказку о Синей бороде, — невесело пошутила я.

— Не переживай, ты же не моя жена, — ответил он и показал на дверь. — Вот сюда нельзя, но больше запретов нет.

Банально, но интересно, что же в комнате такого. Ох, это женское любопытство. Когда мы жили с Павлом вместе никаких запретных комнат не было. Интересно же что изменилось за четыре года? Ну не найду же я там, что-то страшное, например, орудия пыток, или красную комнату как в одном небезызвестном фильме.