Отчаянные попаданки, или Как соблазнить маркиза

Но подруга не успела ответить. Дверь экипажа распахнулась, и Гелю буквально сгребли в охапку и подняли на руки. Она даже не смогла возмутиться – властные губы закрыли ей рот. Девушка ответила на поцелуй, потому что узнала «разбойника». Ее пересадили в двуколку, которая через несколько секунд стремительно удалялась от экипажа и подруг.

– Прости меня, Энжел, – проговорил маркиз, не глядя на девушку. – Я вел себя как дурак. Встретив такое сокровище, я должен был сразу же тебя похитить: увезти в свое поместье, закрыть на все замки и не отпускать.

– Я так понимаю, что сейчас ты именно этим и занимаешься. Похищением. И куда мы едем? – возмутилась Геля.

– Увидишь, – загадочно ответил лорд Вейн.

– Но в повозке остались все мои вещи, – вспомнила Ангелина.

– Там, где мы остановимся, они тебе не понадобятся, – усмехнулся мужчина.

Больше ей не удалось добиться от маркиза ни слова.

Геля обнаружила, что они свернули на узкую дорожку, и среди густых зарослей деревьев показался сказочный дом. Такие рисуют на обложках книг: приземистый, из светлого камня, с черепичной крышей и каменной трубой, да еще и с деревянными ставнями.

Вейн привязал лошадь к дереву, поднял Ангелину на руки и внес в дом.

– Я разожгу камин, а ты располагайся, – проговорил сэр Генри, поставив свою ношу на пол.

Пока мужчина занимался разведением огня в камине, Геля огляделась по сторонам и обнаружила всего одну комнату, в которой царил полумрак. Здесь было несколько окон, каменные стены и грубый деревянный пол, а под потолком – деревянные балки. В глубине комнаты стояла широкая кровать, покрытая шкурами. Рядом – простой стол и два стула. Напротив камина находилось кресло. Было очевидно, что маркиз привез девушку в отдаленный коттедж на окраине поместья. Туда, где он предпочитал бывать в тишине и одиночестве.

Мужчина подошел к Геле, но не касался, лишь смотрел, выжидая. Ангелина спрашивала себя – зачем маркиз привел ее в этот дом? Только лишь потому, что ранее она дала понять, как сильно желает его? Или потому, что сегодня был разрушен его многолетний миф, и Вейн наконец-то увидел реальную Дженни: тридцатилетнюю женщину из плоти и крови, а не образ, который он все эти годы хранил в памяти, идеализируя и поклоняясь. Интересно, почему мать Генри не пригласила дочь садовника погостить в поместье раньше? Вероятно, женщина боялась, что былые чувства вновь вспыхнут, и сын наделает глупостей. Как бы там ни было, Геля не хотела быть утешительным призом. Она призналась себе, что мечтает о большем.

– Я хочу тебя, – произнес маркиз, и Ангелина разочарованно выдохнула.

А чего она ожидала? Они знакомы всего неделю, и не его вина, что Геля влюбилась с первого взгляда. Она не желала этой любви, это случилось помимо ее воли. Она не смогла бы никому объяснить – как и почему это произошло. Здесь не может быть доводов рассудка. Именно по этой причине Ангелина не могла согласиться провести с Генри всего одну ночь.

– Я хочу тебя всю, – тем временем продолжал лорд Вейн. – Хочу твое тело, твою душу. Я хочу целовать твои губы и слышать твой смех. Возможно, ты удивишься, но иногда не нужно много времени, чтобы разобраться в своих чувствах. Мне понадобилось всего несколько дней, чтобы понять – я влюблен. Если когда-нибудь ты сможешь ответить мне взаимностью, если решишь остаться здесь со мной, то скажи «да».

Последние слова Генри прошептал, а Геля затаила дыхание. Она не могла поверить в услышанное.

– Да! Конечно, да! Я тоже тебя люблю, – призналась маркизу Ангелина.

Она понимала, что нельзя так быстро сдаваться. И нельзя так открываться перед мужчиной. Но она не умела по-другому. Улыбнулась, вспомнив любимые строчки: «Люблю тебя сейчас, не тайно – напоказ. Не «после» и не «до» в лучах твоих сгораю. Навзрыд или смеясь, но я люблю сейчас, а в прошлом – не хочу, а в будущем – не знаю».

И она сделала первый шаг навстречу. Геля прикоснулась ладонями к его лицу, затем опустила руки и развязала шейный платок. Она помогла снять мужчине сюртук и расстегнула жилет. За ним последовала рубашка, которую маркиз ловким движением стянул через голову. Неожиданно для себя, она поцеловала его грудь – там, где билось сердце. И прижалась щекой, слушала гулкие удары.