Отчаяние и… надежда

Пару часов спустя приехал шофер Рауля. Он занес чемодан, который девушка тотчас узнала — ведь он был ее собственный. Чемодан трещал по швам. Видимо, в него запихнули все ее имущество, находившееся в доме Дженис Грей. Пришла нянечка и помогла Полли переодеться в ее собственную ночную рубашку и халат. В ворохе вещей Полли обнаружила смятый коричневый конверт, достала его и положила на прикроватную тумбочку. Теперь она была готова к встрече с Раулем Зафор-тезой, чтобы уличить его в самом гнусном обмане.

Все утро Полли просидела на кровати, натянутая как струна, с нетерпеливым, сердитым блеском в глазах, ожидая прихода Рауля. На ее щеках играл румянец —впервые за много недель, она беспрерывно накручивала на палец прядку своих рыжих волос. На лице девушки было выражение решительности и страха.

Наконец дверь открылась, и в палату зашел Рауль. Темные глаза оценивающе прошлись по лицу Полли. В них не было ни тени сочувствия или тепла, только бесстрастная оценка.

— Сегодня ты выглядишь лучше, — ровным голосом произнес Рауль.

— Я и чувствую себя лучше, — так же ровно и бесстрастно ответила Полли. — Но я не могу оставаться здесь…

Его взгляд упал на коричневый конверт, который Полли судорожно сжимала дрожащими пальцами.

— Что в нем?

Хриплый смешок вырвался из горла девушки.

— О… К сожалению, эти бумаги не могут служить юридическим подтверждением той бессовестной лжи, в паутину которой я попала как муха. Но ты не беспокойся! Твой адвокат оказался достаточно умен и не оставил мне оригиналов документов. Так что я располагаю только фотокопиями…

Рауль нахмурился.

— Объясни все толком, — раздраженно прервал он ее. — Тебя никто не обманывал!

— Опять ложь! — возмущенно воскликнула Полли. — Было очень умно представить дело так, будто мне тайком позволили взглянуть на исключительно конфиденциальную информацию.

— Пожалуйста, объясни свои обвинения.

— Тебе не стыдно смотреть мне в глаза? — Полли бросила конверт на постель.

Рауль демонстративно медленно взял конверт и открыл его.

— Хватит притворяться! Все равно не поверю, что ты не понимаешь, о чем я говорю. Когда мне предложили подписать контракт, я сказала, что не сделаю этого, пока не получу информацию о супружеской паре, которая собирается усыновить моего ребенка.

— Супружеская пара? — как эхо повторил Рауль. По мере того, как он пробегал взглядом страницы, его черные брови все больше сдвигались.

— Твой адвокат сказал, что это невозможно, поскольку его клиент настаивает на полной анонимности. Я ушла. Через сорок восемь часов мне позвонили. В кафе я встретилась с молодым щеголем из твоей адвокатской конторы. Он представился как рядовой клерк. — На лице Полли читались негодование и неприкрытое отвращение. И еще обида, оттого что ее с такой легкостью обманули. — Он сказал, что понимает мое беспокойство и желание узнать что-нибудь о людях, которые намерены усыновить моего ребенка. Поэтому он, рискуя своей репутацией и работой, разрешит мне взглянуть на эти конфиденциальные документы…

— Какие документы? — резко прервал ее Рауль.

— Он дал мне папку с документами, которые якобы предоставило им агентство по усыновлению. Там не было ни имен, ни других данных, по которым можно было бы узнать этих людей… — Вдруг слезы хлынули из глаз Полли, а голос предательски задрожал. — Но меня очень тронуло их заявление, их искренность, глубина их горя из-за невозможности иметь своих собственных детей. Они показались мне чудесными, глубоко страдающими людьми. Я поверила, что они станут настоящими родителями моему малышу, окружат его любовью и заботой… — Сдавленный всхлип вырвался из ее груди. Пытаясь сдержать его, Полли прижала худенькие руки к дрожащим губам и с укором посмотрела на Рауля полными слез глазами. — Как ты мог пасть так низко?

Рауль побледнел. Его лицо окаменело, и лишь отблески пламени в темных глазах выдавали, какие страсти бушуют у него внутри.

Полли откашлялась.

— Я попросила этого молодого человека дать мне час на изучение содержимого папки и сделала фотокопию без его ведома. В тот же день я подписала контракт, полагая, что помогу этим людям стать счастливыми… Какой непростительно доверчивой и наивной я оказалась!

Повисшее в комнате напряжение было почти осязаемым. Рауль стоял, отвернувшись к окну. Его застывшая поза и то, как крепко он сжимал документы, свидетельствовали о высшей степени напряжения.

Полли устало откинулась на подушки, изо всех сил борясь со слезами. Минуты тянулись бесконечно. Наконец Рауль обернулся, его красивое лицо было мрачным и решительным.

— Этот отвратительный фарс — не моя инициатива, — произнес он. В его глазах горели возмущение и просьба поверить ему. — Я даже не знал, что ты обращалась за дополнительной информацией и не сразу подписала контракт.

— Почему я должна верить твоим словам?