От всего сердца (ЛП)

Толпа одобрительно зашумела, предвкушая хорошее шоу. Косандион наклонился вперед, его лицо выражало только интерес, никаких следов возмущения не осталось. Оно все еще было там, он просто скрывал.

Прозвенел звонок. Бестата обнажила два длинных, тонких меча и прыгнула на следующую колонну, пробежав, как по твердой земле. Толпа зааплодировала.

Она бросилась к первому изгибу тропы. Отрокар на соседней платформе схватил первый мешок и запустил в Бестату. Она отпрянула назад, балансируя на носке левой ноги, опасно откинувшись назад. Для равновесия она вытянула мечи по бокам. Мешок просвистел перед ней. Она рванула вперед, и мешок, как гигантский маятник, качнулся назад, пролетев то место, где она только что была.

Второй мешок промахнулся на полсекунды. Третий прошел слишком широко, развернувшись на целый фут от рыцаря-вампира. Еще мгновение, и Бестата оказалась вне досягаемости, побежав к следующей платформе.

Следующий отрокар, крупная рыжеволосая женщина, сделала ставку на стратегию, а не на скорость. Она развернула первый мешок, послав его по кругу в сторону Бестаты, схватила второй, направила его немного вправо и отпустила. Первый мешок изогнулся, рассекая воздух. Каким-то образом вампирша почувствовала приближение и прыгнула на столб сбоку, прямо на пути второго мешка.

Толпа замерла.

Второй мешок летел прямо к ней, в грудь. Бестата взмахнула левым мечом. Черное лезвие взвыло, заряжаясь, и мешок упал на пол арены, разрезанный пополам. Песок рассыпался, как победное конфетти.

Зрители взревели.

Бестата побежала. Отрокар замахнулась третьим мешком, но было слишком поздно.

В секции наблюдателей Карат наклонилась вперед, сфокусировав взгляд на Бестате, явно оценивая ее потенциальную угрозу. Дагоркун потряс руками и проревел своим боевым голосом:

- Бросьте, чертов мешок! Не размахивайте им, как идиоты, бросайте!

Третий отрокар, худощавый, мускулистый мужчина средних лет, явно ветеран, должно быть, услышал его. Я была уверена, что люди по всему Далласу, вероятно, услышали бы его, если бы я не сделала арену звуконепроницаемой.

Ветеран схватил мешок одной рукой, откинулся назад, как метатель копья, и пульнул его. Мешок пронесся по воздуху и врезался в Бестату как раз в тот момент, когда ее правая нога коснулась следующей ступеньки-колонны. Мешок взорвался фонтаном песка. В течение мучительной полусекунды она балансировала на грани падения на пятьдесят футов вниз.

Если бы она упала, было бы больно. Падение с такой высоты нанесло урон бы даже вампиру в син-броне.

Если она упадет, я должна буду поймать ее.

Бестата отпрыгнула назад, расправив руки как крылья, превращая падение в прыжок. Ее правый меч упал на землю. Пока она летела, она выбросила правую руку над головой, и как только ее тело начало падать, она ухватилась рукой за другую колонну и вцепилась в нее.

Толпа закричала, Дом Меер торжествовал, а делегация Суркара была возмущена.

- Он ударил ее, он ударил ее прямо в грудь! Все кончено! – взвыл кто-то из секции отрокаров.

- Ни одна ее часть не коснулась земли! - закричал Дом Меер в ответ.

Отрокар-ветеран на последней платформе поднял второй мешок, прицелился и бросил его. Бестата согнула руку и прыгнула прямо вверх, на колонну. Мешок ударился о камень, на волосок не задев ее.

Бестата рванула вперед, прыгнув с нечеловеческой грацией.

Ветеран зарычал, схватился за веревку последнего мешка и дернул ее вниз. Верхушка шеста треснула. Он поймал его, стащил с нее веревку, сорвал мешок и взмахнул веревкой, как лассо.

Бестата добралась почти до последнего столба.

- Мошенник! - прошипела я в наушник.

- Должен ли я остановить это? - спросил Гастон.

- Нет, - прорычала я.

- Давайте посмотрим, чем закончится, - сказал Шон.

Отрокар метнул лассо. Бестата, как танцор, крутанулась на одной ноге, и с потрясающей точностью перерезала веревку. Прежде чем толпа поняла, что произошло. Она подскочила к последней колонне и сняла повязку с глаз.

Дом Меер, приветствуя кандидатку, вскочил на ноги. Карат встала, подняла руки над головой и захлопала в ладоши. Рядом с ней Дагоркун уставился на Суркара, вытянул правую руку ладонью к полу и опустил ее, будто нажимая на невидимый рычаг. Этот жест Орды обычно предназначался для молодых людей и подчиненных, которые позорили окружающих. Он означал: «Все кончено, и что бы ты ни сказал, этого не исправить».

Суркар сжал кулак и ударил им по стулу.

Ветеран закричал, выплескивая свою ярость. Бестата указала на него своим мечом и жестом указала ему вперед. Он направился к краю платформы. О нет, даже не мечтай. Я вытащила усик гостиницы. Он обхватил его за талию и вернул обратно в секцию отрокаров.

Потребовалось еще пять минут, чтобы вернуть арену в прежнее состояние и заставить всех успокоиться, и занять свои места. Наконец, сцена вернулась, и я остановила прожектор на гахеях. Никати отправился на сцену. В руках он держал струнный инструмент, что-то среднее между лютней и цитрой.

Прекрасно. Надеюсь, это будет элегантно и нежно, чтобы все успокоились и отдышались.