От всего сердца

Грей не сразу понял, что жена имеет в виду вопрос, который он задал ей почти полчаса назад.

— Тут и думать нечего. Я просто хотел узнать, о чем говорил Андерсон. Повтори его слова, вот и все.

— Это не так просто. Андерсон солгал мне. Все, о чем он сказал, ложь.

— Должно быть, речь шла о чем-то ужасном. Потому-то ты и ударила его.

— Да.

— И по этой же причине не хочешь поделиться со мной?

Она кивнула. Грей взял жену за подбородок и заглянул ей в лицо.

— Боишься, что я поверю ему?

Грей застиг Беркли врасплох, и глаза выдали ее с головой.

— Ты сама почти поверила ему. Вот откуда твои страхи.

— Нет, — неуверенно возразила Беркли.

— Позволь мне самому решать. Он сказал что-то обо мне?

Усадив мужа на диван, Беркли предложила ему выпить. Грей отказался, и все же она принесла виски. К концу ее рассказа Грей не отрывал взгляда от пустого бокала в своих руках. Он и сам не заметил, как выпил виски, но чувствовал на языке его вкус, смешавшийся с подступившей к горлу горечью и оттого особенно отвратительный.

— Все это ложь, — сказал он. — От начала до конца.

— Знаю. — Беркли видела, что Грей сомневается не меньше, чем она.

— Ты мне не сестра.

— Наполовину.

Грей жестом отмел ее замечание:

— И у нас разные отцы.

— Полностью с тобой согласна.

— Андерсон сказал это, чтобы помучить тебя. Он решил, что заставит тебя избавиться от ребенка.

— Конечно.

Однако ночью в постели они не обменялись ни словом, ни прикосновением. Разделявшее их расстояние казалось слишком большим, но все же недостаточным.

Они ненадолго задремали.

Проснувшись, Грей увидел, что лежит в постели один. Его охватил страх, но, потрогав место, где лежала жена, он обнаружил, что простыни еще теплые. Значит, Беркли поднялась недавно.

Грей сел и свесил ноги с кровати, усталый и раздраженный. Откинув волосы, он посмотрел на часы, стоявшие на камине. Только что пробило четыре. Грей еще немного посидел, прислушиваясь, но его окружала тишина, и он осторожно подкрался к двери гардеробной.

Там никого не было. Библиотека и гостиная также оказались пусты. Вернувшись в гардеробную, Грей надел брюки и сорочку. За долгие часы, проведенные им в игорном зале, одежда пропиталась запахом табачного дыма и спиртного.

— Будь ты проклят, Андерсон. — Грей потер шею.

«Надо было убить тебя», — подумал он, на сей раз не высказав мысль вслух.

Грей натянул сапоги. Привычное прикосновение ножа сейчас раздражало его. В тот миг, когда следовало пустить оружие в ход, он не вынул его из ножен, и теперь ему оставалось лишь сожалеть об этом. Грей вновь выругался.

Решив, что Беркли отправилась в комнату Ната, Грей уже собирался покинуть апартаменты, но вдруг краешком глаза уловил шевеление на балконе. Беркли отодвинулась от балюстрады и обхватила себя руками, чтобы согреться. Ей и в голову не пришло надеть плащ или хоть что-то потеплее ночной рубашки. На Беркли не было ни обуви, ни чулок.

Когда Грей подошел к ней, она не обернулась и ничем не выдала удивления. Казалось, жена ждала его. Грей встал за ее спиной.

— Сегодня ночью они вышли на улицы, — сказала Беркли, не оглядываясь. — Будут неприятности.

Грей не спросил, о ком идет речь. Минувшим вечером он видел в толпе гостей «Феникса» нескольких австралийцев, хотя и не подозревал, что Беркли тоже их заметила.

Бобби Берне и Джолли не появились, а Грей полагал, что Беркли вряд ли знает еще кого-нибудь из «гусей».

— Какие именно неприятности?

Она пожала плечами.

— Как ты думаешь, их Андерсон направил?

— Возможно. Но ты здесь ни при чем. Если что-то и случится, то не по твоей вине.

Внезапно Беркли осознала, что Грей не задает обычных вопросов. Его интересовало не то, откуда она знает, а что она знает.

— Сегодня в «Феникс» приходили «гуси», — сказала она. — Ты заметил их?

— Да, но не думал, что ты заметишь.

— Один из них попросил погадать ему по руке. Я не знала, кто он, пока не взяла его ладонь. Потом было уже поздно. Я думала, меня стошнит. — Беркли поежилась, но не от ночной прохлады. Ледяной холод объял ее душу. — Они нигде не появляются поодиночке. Там, где оказался один, найдутся еще с полдюжины.

— Я обнаружил трех. — Впрочем, Грей не догадывался, что мужчина, беседовавший с Беркли, тоже австралиец. Значит, их было по меньшей мере четверо. Однако, вероятнее всего, шестеро, как и считала Беркли. — Когда ждать нападения? Этой ночью?

— Думаю, да. Сначала я не знала об этом, но когда проснулась, у меня уже не оставалось сомнений. Я вышла сюда, надеясь, что увижу их.

— «Гуси», как правило, не прячутся. Устрашение — главное их оружие. Они выступают массой, и никогда по одному. Они скорее промаршируют по Портсмут-сквер с факелами, чем станут промышлять в темных закоулках.

Лицо Беркли исказилось от страха.

— Сегодня ночью они не собираются промышлять. Они будут убивать.

Убеждать Грея не пришлось.

— Иди в комнату и оденься. Я отправлюсь за Доннелом и Сэмом. Нужно вывести постояльцев на площадь. Разбуди Ната и выходи сама. Я хочу точно знать, что ты ждешь меня на улице.

Беркли кивнула:

— Да, конечно. — Коснувшись губами щеки Грея, она проскользнула мимо него.