От всего сердца

— Это было бы очень ценно. Пожалуйста, следуйте за мной, — сказала я им.

Мы двинулись через зал к главной двери.

— Почему камень? — спросил Ресвен. — Почему именно этот оттенок?

— Потому что это радикально отличается от всего, что можно найти в столице, — объяснила я. — Это сразу же убедит гостей в том, что переход произошел, в то время как его предполагаемый возраст вызовет определенное уважение.

— Сколько ему лет? — спросил Ресвен.

— Я создал его вчера, — ответил ему Шон.

Мы вошли в каменный коридор. Крошечные созвездия огней вспыхивали при нашем приближении, освещая нам путь.

— Суверен очень разборчив, когда дело доходит до его размещения, — сказал Ресвен. — Утонченность. Изысканность. Величие. Таковы ключевые концепции дизайна столицы. Вы уже познакомились с леди Вексин Дион-Диан?

— Да, — сказала я. Леди Вексин была одной из кандидаток в супруги.

Ресвен повернулся ко мне и сделал паузу, чтобы я поняла всю серьезность того, что он собирался сказать.

— Так вот не так!

— Леди Вексин — свободный дух, — сказала Миралитт.

— Она — агент хаоса и энтропии, — сказал Ресвен. — У этой женщины нет ни приличий, ни такта, ни сдержанности.

— Насколько я понимаю, леди Вексин спонсируется одним из Храмов кластера Белой Розы, — сказал Шон. — Которого из них?

— Разве этого не было в резюме? — спросил Ресвен.

— Нет.

— Ее спонсирует Храм Желания, — сказала Миралитт.

На лице Шона ничего не изменилось, но я знала его лучше, чем они. Имя храма было важным, и оно явно что-то значило для него.

— Тема должна быть посвящена элегантной роскоши, — сказал Ресвен. — Изящной, сдержанной, со вкусом подобранной, совсем не показной, но и не дешевой. Не ярче варварских украшений отрокаров, не тусклее или не пропитанное кровью, как то, что предпочитает Святая Анократия…

Я бросила быстрый взгляд на Миралитт. Ее верхняя губа слегка приподнялась, обнажив клык. Да, кровь вампира.

— Ничего кричащего. Ничего вульгарного. Ничего…

Мы вошли в главный бальный зал. Пол был нежно-кремового цвета с легким блеском. В тот же оттенок были окрашены стены, и на этом фоне серебряные геометрические узоры поднимались и извивались в фирменной мозаике Доминиона, подчеркнутой каплями золота и аквамаринов в углах, будто призрак роскоши проплыл мимо и коснулся их своей призрачной рукой.

Высокие окна прерывали стены, их углы были четкими, проливая солнечный свет в пространство. Между ними, на высоте десяти футов, в квадратных кашпо росли виноградные лозы с листьями, вырезанными из бледно-зеленого хризоберилла. На виноградных лозах росли гроздья нежных золотистых цветов «Гертруды Хант», выполненных из бледного янтаря, и ягоды из золотистого жемчуга.

В дальнем конце зала возвышалась приподнятая прямоугольная платформа, на которую можно было подняться по пяти ступеням. На платформе стоял возвышенный трон, асимметричное эргономичное кресло, выполненное из того же материала, что и пол и стены. Сквозь него проскальзывали золотые нити, и тут и там мерцали аквамариновые искорки. Трон выглядел так, словно вырос из самого зала, став его неподвижной частью.

Ресвен захлопнул рот.

— Это почти так, как если бы они знали, что делают, — сказала Миралитт.

— Домициль Солнца, — сказала я.

Шон пошевелил рукой. Пол и стены потемнели до более глубокого пурпурно-синего цвета, акцентируя внимание на геометрическом узоре. Астрономические символы Доминиона вспыхнули над троном бледно-бирюзовым цветом. Светящееся созвездие из девяти звезд — точная копия самого Доминиона — спустилось с потолка, осветив зал мягким белым сиянием. Массивная пурпурная Луна столицы скользнула на потемневшее небо с левой стороны.

— Домициль Луны, — сказал Шон.

Миралитт тихо захлопала в ладоши.

— Мое почтение.

— Вы слишком добры, — сказала я и повернулась к Ресвену.

Канцлер несколько секунд оглядывался по сторонам. Его взгляд встретился с моим.

— Я полагаю, это подойдет, — сказал он.

ШОН ПОУДОБНЕЕ УСТРОИЛСЯ НА ДИВАНЕ И ВЫТЯНУЛ НОГИ, А ГОСТИНИЦА предусмотрительно вырастила пуфик под его ногами, прежде чем они успели коснуться пола.

— Ресвен будет занозой в заднице.

Я откинулась на мягкие подушки. Мы были в маленькой комнате отдыха, которую сделали рядом с большим бальным залом, чтобы нам не пришлось ходить слишком далеко. Она была обставлена диванами, которые казались облаками, и я любила их до безумия.

— Он управляет столичным дворцом, всеми его 2 миллионами квадратных футов. Быть занозой в заднице входит в его должностные обязанности.

Мои ноги гудели. Это была даже не боль, а какая-то странная пульсирующая вибрация. Я так устала.

— Я думал, что полувампирша пырнет его ножом, — сказал Шон и улыбнулся. — Это было бы забавно наблюдать.