Об этом, собственно, уже писал какой-то Ж. Астанкинд в одном из прошлогодних номеров «Юного техника». Не знаю, где он взял материал. Отчет комиссии еще не закончен, а настоящих очевидцев было всего двое — я и Володя Луконин. У меня Ж. Астанкинд интервью не брал. Может быть, Володька? Надо будет его спросить. Этот Астанкинд все переврал, на самом деле события разворачивались одновременно и гораздо проще, и гораздо сложнее. Взять хотя бы историю с исчезновением Стависского — ведь нас обвиняли в убийстве! Сначала в неумышленном, а потом, поскольку мы настаивали на своей версии и говорили только правду, то и в злонамеренном. «Что вы сделали с трупом убитого?» Месяц нас держали в Самарканде, взяв подписку о невыезде, пока не приехала комиссия и не нашли дневник «убитого». За создание этой комиссии я должен благодарить профессора Никитина. Он был, пожалуй, первым человеком, который поверил правде, хотя мне и пришлось для этого написать ему четыре письма на десяти страницах каждое. Очень трудно в таких случаях убедить человека, что ты не сошел с ума и не пьешь запоем. Даже такого человека, который знает тебя восемь лет и, смею надеяться, только с хорошей стороны (у Никитина я пять лет учился в университете, три года в аспирантуре и год работал в его отделе). Правда, как я потом узнал, и в суде нашелся человек, который говорил, что все это слишком необыкновенно, чтобы быть ложью. Он говорил, что если бы мы с Володей действительно убили своего начальника (что само по себе сомнительно), то в оправдание придумали бы историю попроще. Только благодаря этому члену суда мы не попали в КПЗ и отделались только подпиской о невыезде. Шоферам пропавших машин пришлось хуже. По крайней мере, один их них, Джамил, — я его знал, он у нас в экспедиции водил машину недели две, — под перекрестным допросом, сознавая, по-видимому, всю фантастичность правды, «признался», что «машина на яма пошел», то есть свалилась в пропасть. А когда его спросили, где остатки, он горько сообщил: «Очень большой яма был. Машина совсем тамом шудакиски[28] стал. И сто пятьдесят грамм пили остался».
Всего пропало, насколько я знаю, четыре машины: два грузовика (один с грузом муки), ГАЗ-69, приписанный к одной из геологических партий, и наш ГАЗ-51. Пропала корова у одной колхозницы-таджички. Пропал без вести шофер (о нем пишет в своем дневнике Стависский; я думаю, что парень просто скрылся, испугавшись ответственности за машину). Стависский пишет еще об овцах, но я об этом ничего не слыхал. Колхозница, та заявила о пропаже коровы, и Ливанов (председатель комиссии) обещал ей устроить компенсацию.
Вообще Пришельцы оставили после себя довольно много следов — хватило бы и одной пропажи Стависского. Например, летательные аппараты, так похожие на современные вертолеты, несомненно должны были видеть очень многие. Я не говорю уже о насмерть перепуганных шоферах, но их видели колхозники в Фольминдаре, Фарабе и Могиане. Их видели туристы на Маргузорских озерах. И, конечно, мы с Володей и наши рабочие. Пока я был членом Комиссии, мне пришлось разговаривать даже с людьми, которые подробно описывали эти машины, а потом оказывалось, что они их не видели никогда, просто потому что не могли видеть. А один из членов Комиссии как-то смущенно признался, что в нем нарастает уверенность в том, что и ему довелось наблюдать вертолеты Пришельцев, хотя он и прибыл из Москвы через полтора месяца после окончания всех событий.
Здесь дело, я думаю, просто в том, что таинственные летательные аппараты внешне, действительно, поразительно напоминали современные вертолеты. Неискушенный человек не смог бы их различить, а искушенный подумал бы, что это новая модель. Поэтому, в частности, совершенно невозможно установить, долетели ли Пришельцы до крупных городов, до Самарканда, например. Там на них просто могли не обратить внимания — вертолеты в городах теперь не редкость и не событие. В этой связи, между прочим, возникает один очень интересный вопрос. Насколько мне удалось установить, исходя из записей Стависского и собственных впечатлений, Пришельцы пробыли на Земле (точнее, у нас в горах) не более трех дней. Что они успели узнать? Как далеко достигли их вертолеты? На эти вопросы дать ответ невозможно. Этого пока не знает никто.
Два слова о самих Пришельцах. Их видели только двое — я и Стависский. Видел их также пропавший шофер, но, к сожалению, я не знаю людей, которые видели этого шофера. Так что практически все сведения имеют только два источника, и этого, по-моему, достаточно, тем более что описания Стависского целиком совпадают с моими личными впечатлениями.