От кодексов до ритуалов

Родители ребенка сначала пытались пойти законным путем, потом поняли, что правды не добьются, и пошли к колдуну. Петр не стал ломаться и порчу навел.

На данный момент – все уже закончилось. Закономерно – гибелью означенной лихачки от непонятной болезни. Врачи с ног сбились, но толку не было. Увы…

Дочка богатого папы расплатилась за свое преступление по высшей ставке, и Петр не считал, что это плохо. Жизнь – за жизнь.

Можно убивать, пытать, издеваться, можно, но должна быть соответствующая ситуация. Война, к примеру. Если выбор стоит между жизнями своих – и жизнями чужих, понятно, кто и что выберет. А вот так, обрывать чужие жизни в пьяном угаре, носясь по городу на дорогущей машине, на которую даже не ты заработала?

Что плохого в справедливости?

Меру Петр знал, не зарывался, и того же Чивилихина по доброй воле не тронул бы. Но…

У него украли жену. И поставили условие. Либо он наводит порчу, либо…

– А так, вы думаете, ее вернут?

– Вернут, – кивнул Петр. – Я понимаю, что это звучит для вас не слишком убедительно, но согласитесь, с нами, сенсами, лучше не связываться. Вернут они Тамару, никуда не денутся. Или мы до них доберемся.

– Связались же. И не побоялись!

– Мама – обычный человек, – буркнул Роман.

– А вы?

– Я от отца кое-что унаследовал, – выпятил грудь молодой человек.

– Ага, склонность к любовной магии, – буркнул Петр. – Позорище…

– Зато все бабы – мои.

Ирина фыркнула. Кирилл тоже рассмеялся, хотя ситуация и была достаточно тяжелой. Они ждали хищника, а перед ними оказалась такая же жертва.

А кто – хищник?

Вопрос был задан впрямую и принес неожиданный ответ.

– Подозреваю, – прищурился Петр, – тот, кто метит на место магистра.

– И кто же это?

– Не знаю. Но кто-то есть, однозначно.

Ирина могла себя поздравить. Двух группировок не было. Но был или «гастролер», или «второй», очень желающий стать первым.

В последние несколько месяцев в городе, по утверждению Петра, наблюдалось нездоровое шевеление. Именно в последние несколько месяцев, край – полгода.

Петр был не особо общительным человеком, профессия не способствовала сближению с людьми. Сложно общаться с человеком, который, разозлившись, может проклясть тебя так, что костей не соберешь. Даже и сейчас, когда Петя полностью владел своей силой и старался не допускать проколов, все равно бывало разное.

Как у Ирины.

Иногда сила подхватывала ее и несла. И заставляла говорить то, что било точно в цель.

А Петр мог ляпнуть в запале: «чтоб ты опаршивел!» или «чтоб тебе облысеть навечно»… и то – тренировался, чтобы себя сдерживать. Не заявить нечто вроде: «чтоб ты сдох, не родившись», обходился более мягкими вариантами, но все равно – люди иногда страдали. К примеру, соседи обожали отправлять Петра ругаться в ЖЭК. Твердо зная, что им и перерасчет проведут, и самые выгодные тарифы поставят. В ЖЭКе почему-то небезосновательно считали, что у Петра глаз дурной. Как ни придет, обязательно пакость случится.

Или кто-то прыщами покроется, или кого-то обворуют, или трубу прорвет и весь ЖЭК канализация затопит… лучше – не связываться.

Вот и не связывались.

Зато соседи Петю просто обожали. И пирожки с плюшками у него на столе никогда не переводились.

Последние полгода выдались у Пети тревожными. Тяжелыми, муторными какими-то.

Что было не так?

Да кто ж его знает?

Вот, как моряки заранее угадывают шторм, хотя на горизонте еще и облачка не появилось, как коты чувствуют погоду, как собаки – беду.

Кто-то позвонил, кто-то что-то сказал…

Петя понял, что намечается передел сфер влияния, и собирался уже откочевать на пару месяцев в теплые края, переждать проблему, погреться на пляжах, но – не успел.

Пропала его супруга.

А потом позвонили по телефону и сообщили, что обязательно вернут женщину. Но – за несколько выполненных заданий. Конечно, Петр согласился.

Людей мне жаль, но жена – дороже. Она родная, сам выбирал, сросся за столько-то лет…

Ирина прикусила ноготь.

Почерк был очень похож. Если брать тех, кто украл Женечку…

– А вы кому-то рассказывали о своей ситуации?

– Н-нет…

– А еще у кого-то могло случиться нечто подобное?

Петр задумался.

– Можно поговорить с людьми, но вряд ли кто-то признается. Я бы промолчал даже из опасений за жизнь любимого человека. А… что именно знаете вы?

– Не слишком многое. Но есть один случай, в котором преступники действовали так же, как и с вами. Похищение, шантаж…

– Хм…

– Если есть еще случаи?

Кирилл нахмурился.

– И все это у нас под носом? Ирина, это явный перебор!

– Но есть ведь. Два человека как минимум.

– Мы об этом потом поговорим…

Ирина медленно кивнула.

– Ладно. Итак, Петр, давайте договариваться. Человек, на которого вы навели порчу, в претензии. Да и мне нелегко было ее снять.

– Ах, так это ваша работа?

– Моя.

Петр расстегнул рубашку. Медленно, показывая, что ничего не пытается достать.

Вся грудь у мужчины была красной, воспаленной, в волдырях, словно кто-то кипящим маслом плеснул.

– Было – хуже.

– И поделом, – проворчал один из охранников.

Ирина покачала головой.