От Кибирова до Пушкина

Список Зуммера, упомянутый в начале вышеприведенной цитаты, — это, со всей несомненностью, именно перечень IX, опубликованный Г. В. Обатниным. Миллиор приложила к письму от 4 апреля собственный «Список книг, купленных библиотекой А<зербайджанского> Государственного> У<ниверситета>». Он содержит краткие описания пятидесяти одного издания из библиотеки Вяч. Иванова. По большей части это книги, фигурирующие в списке VI, т. е. переместившиеся в Баку из Москвы. Те же, что в нем не отмечены, — это, судя по всему, бакинские приобретения или дары (например, пять томов сочинений Ральфа Уолдо Эмерсона, классика американской литературы, автора эссе на темы из античной истории и литературы). Нельзя исключить и то, что в Баку были посланы и какие-то издания, избежавшие в свое время каталогизации. Подчеркнем, что в списке Зуммера книги, перечисленные Миллиор, не упоминаются, т. е. речь идет об отдельном массиве, поступившем в государственную библиотеку и потому возвращению во владение Вяч. Иванова не поддававшемся. Ниже, в приложении, публикуются данные списка с уточнениями и краткими комментариями, пока же позволю себе несколько слов о продолжении эпистолярного диалога Миллиор с учителем.

Интерес, проявленный Вяч. Ивановым к научным занятиям Миллиор, привел к тому, что последующие пять писем были посвящены подробнейшему изложению ее обширного дипломного сочинения «Культ Эриний», теме, к разработке которой ее подвиг учитель. Из-за его отъезда научное руководство работой взял на себя Евгений Иванович Байбаков, которым Миллиор была крайне недовольна. Подлинные творческие импульсы были получены ею намного ранее и от другого наставника, что наилучшим образом заметно по книгам, которые она активно использовала, с которыми отважно вступала в спор или же в которых искала поддержки, — это исследования Эрвина Роде, Жюля Жерара, Ф. Ф. Зелинского, У. Виламовица-Мёллендорфа. Влияние учителя чувствуется и при обращении к греческим первоисточникам, из которых ее особенно влекут греческие трагики, и в первую очередь — весьма предсказуемо — Эсхил.

Судя по всему, Вяч. Иванов внимательно прочел эти письма, нашпигованные цитатами на греческом (из источников) и немецком (из научной литературы) языках; судьба учеников никогда не была ему безразлична. 29 декабря 1925 года он послал Миллиор открытку с видом триумфальной арки Тита и пожелал ей успеха при защите дипломной работы. Дальнейшие письма Миллиор повествовали о состоявшейся удачной защите, о планах перебраться на север, поступить в аспирантуру и т. п. Последнее из сохранившихся датировано 13 апреля 1927 года.

Сгущавшийся мрак советской ночи не располагал к переписке с заграничными корреспондентами. Контакт с Римом учеников Вяч. Иванова (Альтмана, Миллиор и Мануйлова) восстановился в конце 1950-х — начале 1960-х годов. Их письма Лидии Вячеславовне и Димитрию Вячеславовичу Ивановым, а также Ольге Александровне Шор находятся в Римском архиве и заслуживают внимания как летопись усилий учеников поэта по сохранению памяти о Вяч. Иванове в подсоветской России и по пропаганде его наследия.

* * *

«Список книг, купленных библиотекой Азербайджанского> Г<осударственного> У<ниверситета>», приложенный к письму Миллиор от 4 апреля 1925 года, представилось нецелесообразным публиковать в первозданном виде, т. е. без какой-либо логической последовательности и рубрикации. Перечисляемые в нем издания сгруппированы отчасти тематически (антиковедение, произведения древних авторов, немецкая и итальянская литература и проч.), отчасти — по формальному принципу (например, «издания на русском языке»). В конце записей Миллиор, выделенных полужирным шрифтом, в скобках приводится номер книги в составленном ею списке, затем, если таковое упоминание имеется в перечнях, опубликованных Г. В. Обатниным, римской цифрой обозначается номер этого списка, арабской — общее порядковое обозначение в его публикации. Многочисленные описки, ошибки, неточности Миллиор, порой крайне затруднявшие поиск, не исправляются. Читателю предоставляется возможность самому сравнить их с данными каталогов.