От Каина

Ему, как любому человеку, было страшно, но, слушая божьего посланника, он косился на Каина, явно не понимая молчания этого ребенка.

Его взгляд просил подсказки, осуждения, одобрения, хоть чего-то, потому что Каину Иешуа все равно верил больше, чем Люциферу, несмотря на крылья и нимб.

− Ты должен сам решить, возьмешь ли ты эту ношу, − продолжал Люцифер, словно читая его мысли, и улыбался так невинно, как делал это в начале времен.

Человек чуть вздрогнул, кивнул и еще раз посмотрел на Каина, только теперь спросил прямо:

− А ты не станешь отговаривать меня?

− Я? − удивился Каин.

− Ты ведь сам говорил, что цель твоя сбить меня с пути, разве нет?

− Зачем тебе мои слова, если у тебя сейчас под сердцем хлюпает болото страха? - спросил Каин, пожимая плечами.

Эта фраза произвела на человека куда больший эффект, чем все речи Люцифера. Он даже побледнел по-настоящему и попятился, словно только понял, что все это всерьез.

− Человечеству нужны злодеи и жертвы. И если ты скажешь «нет» и струсишь, то спасешь свою шкуру, поддавшись тому хлюпающему чувству, что мешает тебе думать, но тогда ты исчезнешь из памяти людей, − продолжал Каин.

Он сделал шаг и чуть приблизился к человеку. Цокнул языком как змей и продолжил, обходя наивного божьего сына:

− Завтра все начнется и только тебе решать, труслив ты, как смертный или велик, как божий сын?

Он оказался за спиной Иешуа, а тот тут же обернулся, будто вопрос ударил его по голове.

Каин равнодушно шагнул к камню, на котором любил сидеть и добавил, усмехаясь:

− Ты только помни, что, сказав «да», ты не спасаешь человечество, а тешишь свое тщеславие.

Он сказал это совсем равнодушно и устроился на камне поудобнее, словно просто наблюдал представление.

− Каин! - гневно вскрикнул Люцифер таким тоном, будто это имя было страшнейшим из ругательств.

Только Иешуа уже его не слышал. Он смотрел в красные глаза Каина и думал, а потом, кивая, тихо спрашивал:

− Я стану великим, если возьму на себя человеческий грех?

− Может и не станешь, но люди поверят в твое величие, в твои слова и в Бога, стоит тебе только умереть истинным мучеником, − отвечал тихо Каин.

Иешуа помолчал, затем кивнул и повернулся к Люциферу, словно только теперь о нем вспомнил.

− Значит завтра... Пусть так! - сказал он решительно.

− Ступай, − ласково просил Люцифер. - Я думаю, тебе стоит успеть провести время с родными.

Иешуа вздохнул, но быстро вышел, а у Люцифера тут же исказилось лицо.

− Как ты понял, что надо надавить на его тщеславие? - спросил он раздраженно.

− Он такой же лицемер, как ты, − отвечал ему Каин устало, словно весь мир его уже только раздражал.

− И ты тоже, − напомнил Люцифер.

− И я, − даже не пытался спорить Каин. - Только не понимаю, чего ты хочешь добиться. Мертвым он окажется бесполезен.

− Он воскреснет и это будет лучшим доказательством для человечества.

Каин рассмеялся.

− Что за чушь? Он не может воскреснуть!

− Зато ты можешь...

Каин подавился собственным смехом. Это давнее ощущение застрявшего поперек горла кома вновь возникло в его сердце, и тревога сразу стала понятной.

− Нет, − прошептал он почти беззвучно, невольно отстраняясь от Люцифера.

− Да, Каин. Только ты можешь дать человечеству веру в Бога.

− Во имя какого архангельского маразма я должен это делать, Люций!?

− Каин, ты ведь все понимаешь. Ни один смертный не выдержит то, что должен выдержать наш с тобой герой. Ты уже делал чудеса от имени Иешуа, одевал его маску, побудь сыном божьим еще немного. Только ты можешь это сделать.

− Не смей кормить меня теми же бреднями, что и этого человека!

Каин спрыгнул с камня и шагнул к выходу.

− Мне надавить на твое тщеславие? - лукаво спрашивал Люцифер, посмеиваясь над другом.

− Надави на свой эгоизм! - гневно рявкнул Каин и все же вышел, прячась во тьме ночи.

Его трясло от гнева и он снова и снова обещал себе, что вмешиваться не станет. Пусть эти двое играют в любые игры. Его это все не касается, особенно дела Бога.

***

− Тогда я был на него очень зол. Он все просчитал, все решил, но даже не посоветовался со мной, − устало сообщил Каин. - Все это мне дико не нравилось, и еще больше мне не нравилась та роль, которую мне отводил Люцифер.

Он посмотрел на Ивана, поймал в его глазах вопрос и тут же ответил:

− Да! Конечно, я понимаю, что сам виноват. Я сам начал делать эти показательные чудеса, подстраивать исцеления, обманывать людей с водой и заставлять их видеть в ней вино. Но как иначе можно было привлечь внимание этих глупцов? Иешуа был умным малым, который говорил правильные вещи. Он любил людей, причем любил их так, что это заражало даже меня. Разве это − не главное?

− Но ты ведь любишь их по сей день...

Каин только отмахнулся и продолжил:

− Той ночью я решил просто ни во что не вмешиваться, словно все это не имеет ко мне ни малейшего отношения. Я просто ушел в свое тайное убежище, чтобы сидеть там и ждать, когда грянет гром.

Глава 67

Глава 67 - Спасительное зло