От грехов до истины. Омар и Хатидже. (СИ)

Я залез на кровать и ждал, пока Хаким спустит с лестницы коляску. Вернувшись за мной, он прижимал меня к телу и на себе тащил вниз. Так происходило каждый раз, когда мы собирались гулять. В эти минуты я начал задумываться о том, что действительно мои друзья оказались самыми лучшими для меня. Не было ни дня, чтобы они отказали мне в помощи. Я впервые начал задумываться о том, как же мне повезло с ними. Когда я стал инвалидом, моё окружение стало значительно меньше. Исчезли все те, кто когда-то называли меня братом. Девушка, которая должна была стать моей женой, тут же ушла к другому. Только в такие минуты начинаешь понимать, кому ты действительно нужен, а кому всё равно жив ты или мёртв. Самое обидное, что я оказался мало кому нужным, но самое приятное, что тех, кого я называю братьями, оправдали это. Проезжая по узкому дворику, я попросил Хакима остановиться и присесть напротив меня. Подтянув джинсовые штаны на коленях, Хаким сел на корточки и, держась руками за колёса моей коляски, спросил:

- Да, Омар?

- Хаким… Я хочу поблагодарить тебя.

- За что?

- Ты не обязан возиться сейчас со мной, ты мог бы сейчас, где-то…

- Эй, ты что несёшь?! – нахмурив брови, возмутился друг.

- Не перебивай меня, Хаким!

- Омар! Брат мой! Ведь в этой коляске мог быть, кто угодно из нас и я уверен, ни кто никого бы не бросил! На то мы и друзья все, – говорил, улыбаясь Хаким, крепко схватив меня за руку.

- Дай Аллах, чтобы так оно и было. Ты не представляешь, когда я потерял друга, потерял невесту и считай, потерял уже, жизнь… Я только начинаю понимать, насколько я ничего не ценил. Может я и потерял многое, зато я наконец-то увидел то, чего всю свою жизнь не замечал. Я благодарен тебе и ребятам. Честно.

- Всё приходит со временем, Омар. Пока не потеряем, мы не ценим.

- Ладно, обними меня, и поедем дальше, – сказал я, протянув руки к Хакиму.

- Конечно обниму, – засмеялся Хаким и со всей силы прижался ко мне.

Уткнувшись коленами в асфальт, Хаким крепко обнял меня и гладил по спине.

- Оу! О-о-оу-у-у! Чего только не увидишь на приличных улицах Манамы, а – сказал проходящий мимо Ахмед со своими дружками.

Медленно отпустив меня, Хаким аккуратно встал с места. Я развернул коляску в сторону Ахмеда и его дружков, которые подобно крысам хихикали над нами.

- Вот именно в эту минуту он должен был тут проходить, – недовольно сказал я Хакиму.

- Смейся-смейся, Ахмед! – выкрикнул Хаким. - Только не забывай, что смеётся тот, кто смеётся последним.

Хаким вцепился в ручки моей коляски и поспешил увезти меня.

- Давайте, катитесь отсюда, – продолжал выкрикивать, смеясь, Ахмед. – Что ты, вонючий индиец, что твой друг, немощь блин.

На этой фразе Хаким замер. Он так резко затормозил, что я чуть было не выпал из сидения.

- Он меня вонючим индийцем назвал? – спросил в недоумении Хаким.

- Ну-у-у… - простонал я, пытаясь придумать, как бы успокоить друга.

Хаким действительно являлся индийцем по национальности, но это никогда не оговаривалось. А вот оскорблять чужую национальность у нас считается сильным неуважением. У арабов принято смотреть на поступки и воспитание человека. Но не любя одного человека, оскорблять из-за этого всю его нацию считалось очень неприличным. Назвав Хакима вонючим индийцем, это его задело куда больше, чем его дразнили геем или слабаком. Отпустив ручки моей коляски, Хаким развернулся и направился к толпе ребят.

- Хаким стой! Подожди, – говорил ему я и быстро крутил колёса, направляясь вслед за ним.

- Как ты меня назвал, урод? – спросил Хаким впритык подойдя к Ахмеду. - Вонючий ты, с ног до головы понял!? – сказав это, Хаким со всей силы ударил Ахмеда в живот.

Схватившись за живот, Ахмед отдышался и, долго не думая, повалил Хакима на землю. Я подъехал поближе и смотрел на дерущихся ребят. Друзья Ахмеда стояли по краям, образовав полукруг. Пока Ахмед и Хаким дрались, я заметил, что один из дружков Ахмеда, начал с боку бить Хакима ногой. Увидев это, я выкрикнул:

- Эй! Прекрати! Пусть сами разбираются.

Ребята тут же взглянули в мою сторону и растягивая наглые улыбки, медленно подошли ко меня.

- Ты посмотри, сам Омар Хамад, сидит такой беспомощный, – говорил один из них, покуривая сигарету.

- Скажи нам, Омар, а какого это быть таким? Таким жалким как ты? Ты ведь всегда на всех смотрел свысока, а сейчас сидишь на уровне наших ширинок, – спрашивал другой.

- Пошли на х*й, – ответил им я.

- Опа-а-а-а, ты посмотри-ка, он ещё оскорбить нас пытается, – засмеявшись, сказал один из парней, и поставил свою ногу на моё сидение, двигая коляску туда-сюда.

Ударив и скинув рукой его ногу, я снова выкрикнул:

- Вы что не поняли меня? Пошли на х*й я сказал!