От Бисмарка к Гитлеру

В том же году Германия пережила ещё один большой успех своей политики ревизионизма. В этом, 1932 году, в Женеве заседала международная конференция по разоружению. Западные державы в Версальском мирном договоре представили разоружение Германии как предварительное условие всеобщего разоружения. Эта формулировка стала теперь для германской политики рычагом: немцы аргументировали, что либо западные державы теперь должны разоружиться до той степени, до которой они принудили разоружиться рейх, либо же они должны предоставить рейху право точно так же снова вооружиться. С этой аргументацией немцы имели успех. Мировое общественное мнение переменилось, частично вследствие мирового экономического кризиса, частично просто вследствие удаленности от прошедшей войны во времени. Это не было больше настроением 1919 года. В декабре 1932 года западные державы на женевской конференции по разоружению признали за германским правительством, которое возглавлялось тогда уже не Брюнингом, а Шляйхером, равное право на военное вооружение.

Это означало, что в конце 1932 года множеством окольных путей Германия сбросила два главных бремени, которые препятствовали восстановлению её силы — обязанность огромных выплат по репарациям и обязанность свои оборонительные силы держать очень малыми. Она снова встала как великая держава среди других великих держав. Она стала даже, как теперь окончательно выявилось, и как уже было подтверждено Локарно, в Восточной и в Южной Европе своего рода скрытой господствующей силой. Это были решающие успехи германского ревизионизма, которые все были достигнуты ещё во время существования Веймарской республики. Но они пошли теперь на пользу совсем изменившейся Германии.

Потому что уже до 1932 года — об этом речь пойдёт в следующей главе — Веймарская республика внутренне изжила себя, она уже обрушилась. Во внутренней политике речь шла тем временем уже больше не о её сохранении, а о её наследовании. Это наследство очень скоро после заключительных больших успехов 1932 года в январе 1933 года досталось Гитлеру. И Германия, которая теперь снова была в своём прежнем положении великой державы, и по крайнем мере в Восточной и в Центральной Европе занимала позицию наполовину главенствующей державы, была Германией Гитлера.

Германия при Гинденбурге

В предыдущем разделе мы в основном занимались Версальским договором и в меньшей степени Веймарской республикой, то есть внешняя политика Веймарской республики и её ревизионизм были подробно разобраны, но мы мало занимались внутренней политикой. Однако именно внутренняя политика в конечном итоге предопределила переход от Веймарской республики к Гитлеру. Так что нам следует наверстать упущенное.

Хотя Веймарская республика существовала лишь 14 лет, в её истории можно увидеть три чётко различающихся периода. В свои первые годы, от основания и до 1924 года, выглядело так, будто республика с самого начала потерпит крах. Затем поразительным образом наступил период кажущейся консолидации, «золотые» двадцатые годы, с 1925 до 1929. Затем последовал довольно неожиданно период распада и подготовки перехода власти в руки Гитлера, с 1930 до 1932 года.

Первый период не следует представлять здесь подробно. Годы с 1920 до по меньшей мере 1923, а частично также и 1924 год, были чрезвычайно сложным временем с повторяющимися путчами справа и слева, с очень большим количеством политических убийств только со стороны правых, с постоянно сменяющимися правительствами. Всё это разыгрывалось на фоне инфляции, этой первой из двух социальных катастроф, которые безрассудно затеяла республика, чтобы избавиться от репараций — что было описано в предыдущей главе.

Я не хочу рассказывать это в подробностях — никакое из множества драматических событий этих лет не определило эпоху — но ограничусь тем, чтоб выделю два проходящих сквозной нитью обстоятельства, которые мне кажутся основополагающими.

Первое: Веймарская республика опиралась тогда только лишь всего на три партии. Это были партии старого большинства в рейхстаге 1917 года, которые в Национальном Собрании 1919 года, где у них было большинство трех четвертей голосов, объединились в так называемую Веймарскую коалицию: социал-демократы, Немецкая Демократическая Партия и Центр. Только эти партии голосовали за Веймарскую конституцию. Только они вообще приняли республику вместо монархии, к которой были привычны немцы. И даже внутри этих партий было много таких, кто более смирялся с новой формой государственности, нежели в действительности желал её. Говорили о республике без республиканцев. Ну, вовсе уж без республиканцев она не была. Но республика стояла, так сказать, на одной ноге. Согласным с ней был лишь левый центр. Коммунистические левые хотели совсем другой республики. А правые, которые в действительности были гораздо сильнее, чем позволяло предположить количество их мандатов в национальном собрании, просто хотели снова получить обратно своего кайзера.