"Освобождение". Большевистский десант

Посмотрим на конкретных примерах, как выполнялись директивы центра на местах. Сразу с приходом коммунистов, во многих местах начался самовольный захват квартир и домов, брошенных прежними хозяевами. Этот факт вызвал беспокойство в Барановическом обкоме, но не сам по себе, а как причина "срыва быстрейшего размещения работников областных, советских и хозяйственных органов".⁴⁰ А вот как решали свои жилищные проблемы ответственные работники в Тарнополе: "Сотрудник НКВД Кузнецов незаконно выселил из квартиры гр. Таненбаум – жену учителя, пенсионерку и все ее вещи выбросил на улицу… Работник НКВД Селезнев занял квартиру… гр. Алексенцера… и несмотря на решение суда о выселении Селезнева… продолжал проживать в квартире…Работник Облспецсвязи Бочкарев самоправно занял квартиру гр. Федербуш… присвоил ее домашние вещи, долгое время издевался над ней, не разрешал ей взять собственные вещи… ".⁴¹ Работник издательства "Правда" Жук сообщал в конце 1939 года в ЦК ВКП(б): "В г. Белостоке… особенно дикую картину представляет работа по распределению жилищной площади, складов и помещений под учреждения. В этом вопросе кто сильнее, тот и хозяин".⁴²

Другой проблемой, с которой столкнулась коммунистическая власть, был полный развал системы снабжения населения предметами первой необходимости. Вышеупомянутый работник "Правды" сообщал, что в Белостоке "очереди неимоверно велики, за хлебом больше 2000 человек у каждого магазина".⁴³ Каким же образом власти разрешали возникшие трудности? В Барановичах в декабре 1939 года, в связи с возникновением огромных очередей за хлебом, обком распорядился произвести изъятие "чуждых элементов, проникших в хлебопекарни". Ситуация во Львове и Белостоке разбиралась даже на Политбюро ЦК ВКП(б), которое в рабочем порядке рассмотрело 31 марта 1940 года вопрос "Об обеспечении товарами городов Львова и Белостока". Политбюро поручило комиссии в составе Микояна, Хрущева, Маленкова, Пономаренко и Любимова "выработать меры по обеспечению г. Львова и г. Белостока всеми необходимыми товарами (в том числе деликатесами всякого рода) за счет всех других городов и областей СССР".⁴⁴

В этой обстановке для очень многих людей, особенно беженцев, мелкая торговля стала единственной возможностью не умереть от голода. В письме на имя секретаря ЦК КП(б)Б Пономаренко два ответственных работника Белостока Матвеев и Ванеев признавая, что "по городу Белостоку в спекуляцию вовлечены десятки тысяч человек" просили "обязать Прокуратуру и Верховный суд БССР применять в отношении злостных спекулянтов все предусмотренные законом меры, вплоть до высшей меры наказания".⁴⁵

Изучение партийных документов приводит к выводу, что не было таких социальных групп населения, по отношению к которым не осуществлялись бы дискриминационные меры. В качестве примера приведем текст, принятого 14 декабря 1939 года постановления политбюро ЦК КП(б)У "О выплате пенсий пенсионерам б. Западной Украины": "Прекратить выплату пенсий следующим лицам: б. воеводам, ксендзам, попам, генералам, офицерам, жандармам, помещикам, прокурорам, председателям и членам окружных судов, крупным чиновникам министерств и иных ведомств, б. директорам и разным комиссарам, которые назначались польским правительством".⁴⁶

Постоянным чисткам подвергались торговые и хозяйственные учреждения. В Белостоке в январе 1940 года бюро обкома отмечало, что "классово-чуждые элементы пробрались в советские учреждения вплоть до руководящих постов".⁴⁷

В Тарнополе к апрелю 1940 года было выявлено "из 103 заведующих магазинами – 39 классово-чуждых, из 31 руководителей промартелей – 14 классово-чуждых".⁴⁸ В Барановичах в апреле 1940 года обком партии дал указание облотделу юстиции "немедленно очистить адвокатуру от пролезших в ее состав бывших польских адвокатов".⁴⁹ Начальник Белостокского УНКВД Гладков в апреле 1940 года утверждал, что "нельзя найти кулака и человека всякого религиозного культа, богатого поляка, у которого нет спрятанного оружия".⁵⁰ Не следует думать, что малоимущие слои населения имели какие-либо гарантии от произвола рабоче-крестьянской власти. Делегат первой Дрогобычской облпартконференции Липпа в апреле 1940 года прямо говорил, что "среди рабочих, крестьян, интеллигенции немало врагов".⁵¹ В Станиславской области "проводимые дважды чистки крестьянских комитетов показали, что в них пролезли чуждые элементы".⁵² В принципе, коммунисты не скрывали, что если бы не технические сложности, дискриминация осуществлялась бы просто по национальному признаку. Секретарь Станиславского обкома Мищенко откровенно заявлял: "Конечно, мы не можем выбросить совсем польское население и не привлекать его к работе… но если уж на работу принимается по национальности поляк, то надо внимательно изучить его… ".⁵³