Осведомитель

– Давай в четвертую, там у тебя «мокрушник» сидит. Вот к нему и определи.

Сразу же раздался звук отпираемого замка и голос огорченного дежурного:

– Кулаков, со всеми вещами на выход.

Эта команда слегка развеселила опытного сидельца. «Какие вещи, если привели в ботинках без шнурков, да в старых джинсах и рубашке», – размышлял стукачок. Он уже настроился на свободу. Улыбка озаряло его довольное лицо. Однако неожиданно следом последовала и другая команда:

– Мордой к стене, руки за спину.

Когда дверь в камеру закрылась, словно гром средь ясного неба прогремело:

–Налево к четвертой камере. Мордой к стене, руки за спину.

Кулаков кинул косой взгляд в сторону оперативника Сизова, «мол, что вообще происходит, я не понимаю». Однако приказу повиновался и покорно зашел в «хату» номер четыре…

– А мне Бесова выведи на допрос, – эта команда лейтенанта Сизова была адресована дежурному.

Вновь лягнули крепкие замки, и послышался спокойный голос оперативника:

–Следуйте за мной.

«Сейчас Сизый расколет Бесогона и меня выпустит, но не сразу, чтобы отмазать от лишних подозрений этих крадунов. Продуманный оперок»,– с некоей благодарностью и надеждою в душе размышлял Кулак. Он уже видел себя на свободе, душа ликовала в предверии праздника.

Между тем в кабинете номер двадцать один шло плановое раскрытие пусть и мелкого, но все, же неочевидного преступления. Без каких-либо эксцессов и непредвиденных обстоятельств. Один готов был во всем признаться, другой аккуратно записать. В общем, после двадцати минут душевного разговора и оформленной в соответствии с законом длиннущей «явки с повинной», Владимир провел задержанного по коридору в кабинет следователя Абдулина:

– Принимай, Макарыч. Гражданин Бесов рвется дать правдивые показания по поводу краж, совершенных им в районе второй фабрики. А чтобы ничего не забыть и не перепутать, свою убедительную речь собственной рукой на листочке записал. Очистил так сказать совесть, облегчил свои душевные страдания.

С этими словами довольный оперативник передал явку с повинной следователю, а сам вновь спустился в ИВС. Через пять минут он уже беседовал в следственном кабинете, там же при изоляторе временного содержания задержанных со своим осведомителем. Подниматься к себе на второй этаж он поленился, да и необходимости, по его разумению, не было. Ведь отпускать на волю размечтавшегося агента он не собирался:

–Ну, ты молодец, Игорек, так красиво расколол любителя свинины. С меня причитается, как и обещал, но…тут непредвиденные обстоятельства. Вчера в районе «Электроконтакта» труп женщины на улице нашли с ножевым ранением. Перед этим ее с сожителем видели в винном магазине, чего-то ругались между собой. Его задержали, ласково пытались убедить признаться в совершении преступления, а он ни в какую. Говорит, два дня ее не видел, и кто убил, не знаю. Тебе по закону-то еще сутки можно сидеть. А он не судимый… Расколи, Игорек, должен буду. Ты меня знаешь, не обижу потом. Руководство просит, помоги.

Вот так безжалостно разрушил радужные планы Кулака его куратор, словно танком по душе проехал. Конечно, осведомитель попытался взбрыкнуть, словно необъезженная лошадь:

– Ты даешь, начальник. В другой раз задумаешься, стоит ли тебе чего говорить. По краже наколку дал, сам же потом вора расколол, а ты не выпускаешь. Может мне позарез сегодня дома быть надо…

При этих словах осведомитель изобразил на лице предельно огорченную мину и отвернулся от своего патрона. А тот слегка повысив голос и смотря в упор на стукача, максимально жестко произнес:

– Гоша, память тебя, по-ходу, подводит. Я же вас от изнасилования спас, сидел бы семерик с Петрухой Зиминым…и неизвестно, как бы сидел, по нормальному или на нашесте. А ты вместо благодарности начинаешь свой характер показывать.

Глава пятая. Вербовка

Последние слова оперативника сильно задели Кулака, за самое больное… Любому другому человеку за один намек на то, что его «петухом» на «зоне» могли сделать, Игорь бы сразу ударил в челюсть. Или перо загнал под ребро. Но от Сизого приходится терпеть, проглатывая обиду. Невольно вспомнился момент, когда он оказался в кабинете опера пару лет назад и согласился сотрудничать. Сколько раз после этого он проклинал тот день и те обстоятельства, что привели его к близкому знакомству с шустрым и наглым оперативным работником уголовного розыска лейтенантом Сизовым.