Остров живых

– Ага. Есть еще порох в пороховницах. И ягоды в ягодицах. Но как покатило с Отечественной, что в основном в школе училки, так и катит. В итоге у парней женская манера поведения. Папы-то очень сильно не у всех есть, а если есть – так работа, пиво и футбол. А мальчишке надо показывать, как мужчина себя ведет. Вон как Маугли в школе учили. У нас же сюси-масюси. Оне ж еще дети! Потому пивасик и герыч эти дети потребляют, а что толковое – шиш. И ни хрена никто им толкового не предлагает, что характерно. А вот пивасик с герычем – толпа рекламщиков и продавателей всегда рядом. Это ничего, это можно. – Майор переводит дух.

Ну в общем я тут с ним согласен. Дети – они очень устойчивы и специально подготовлены для усвоения важных правил. Это в них природа заложила. И сопли на тему того, что их, бедняжек, надо от всего оберегать, как раз к герычу и ведут.

Касаемо жестокости и детей я до Беды еще думал… Приятель-коллега обеспокоился тем, что его старшая дочка лет в восемь запироманила. С чего совершенно нормальной девчонке понравилось играть с огнем, разводя микрокостерчики в неподходящих местах, неведомо. После пары локальных пожаров дома он ее отвел в ожоговый центр и показал обгоревших детей. И пироманство как рукой сняло. Теперь красивая пятнадцатилетняя девушка с совершенно нормальной психикой. Им я успел отзвониться тогда в первый день, надеюсь, что выжили, – папа у них крут и толков.

Социальная реклама в Англии и Франции стала очень жесткой – без эвфемизмов. Ну показывают там вроде не совсем детей – лет так под восемнадцать, но жестко: не пристегнулся – харя всмятку, мозги на асфальте, отвлекся от дороги – та же участь. И самое смешное – количество смертей в ДТП у них РЕЗКО упало.

Вот и я считаю, что эти сюси-масюси не для детей, это скорее для старых дев преклонного возраста. Дети как раз все секут правильно, функция у них такая природная – учиться и готовиться к жизни.

В прошлом году оказался свидетелем необычного начинания – церковь профинансировала детский лагерь. Ну это-то ладно, хотя в основном церковь деньги берет, а не дает, да и лагерь детский – тож бывает такое.

Но тут достаточно сложных подростков отправили на коп – окончательная проверка местности на предмет сбора останков наших солдат. И после этой зачистки, значится, она идет в дело, костей там нет. Радует такой подход, при Хрущеве запахивали и не заморачивались.

Только вот воспитателями поехали ветераны довольно гремучего подразделения. Оказывается, их товарищ, значится, подался в лоно церкви – ну и упросил своих братьев по вере поддержать такое действо деньгами. А его сослуживцы согласились присмотреть, чтоб дело не зачахло. Лагерь тут же приобрел военизированный оттенок, да в придачу еще и караул на ночь, оказывается, надо выставлять. Выдали ветераны двум подросткам первой смены пневматические ружья в виде АК-74 и проинструктировали.

Ночью подростки, естественно, завалились спать. Утром оказалось, что все сладкое из лагеря пропало бесследно. Ну а пацанам объяснили, что, будь такое в реале, они бы не проснулись вообще. Пацаны задумались. Дрыхливым караульным не смогли выдать люлей только потому, что ветераны и не разрешили, и проследили. Пару дней дети страдали от отсутствия сладкого, но многократные проверки показали – теперь бдят. Службу поняли желудком.

Потому после инструктажа прочесали близлежащий лес в поисках тайников и схронов. И таки нашли, чему были рады несказанно. Попутно занимались поиском бойцов – и несколько человек подняли. Ну тут понятно: шли очень частой гребенкой и очень старались. А толковые мужики еще и картинку боя расписали по следам на земле и по документам о том, что в этих местах происходило. Пацаны поняли службу сердцем.

Потом ветераны еще отработали нападение на лагерь. Мальчишки удивили, реально оказавшись сообразительными и толковыми…

Ну и много чего еще там ветераны химичили. В этом году вдвое бы больше народу поехало, да не срослось… Жаль…

– Трофеями-то разжились? – интересуется о сокровенном Николаич.

– Да, даже бронетехнику собрали. Только я как-то не представляю, как ее будем в крепость доставлять, – пожимаю я плечами.

– Помнишь, когда твой брательник спор устроил по поводу никудышной военной техники? – спрашивает майор.

– Ну помню, конечно.

– Так вот, водоплавающую технику можно спокойно тащить на буксире. Как связку барж малого водоизмещения. И спокойно по каналу, что ледоколишко пробил, до крепости доволочь. Дела на пять минут.

– А там как вытягивать? – Но это я по глупости спросил. Тот же «Найденыш» вытягает…

– Саперы есть – разберутся. Мне больше неясно, как это морфов врукопашную кромсать предлагают при зачистке госпиталя.

– Получается так, что это вообще-то возможно, – задумчиво говорит «старшой».

– И как? – интересуется Дима-опер.

– Да были у нас в гостях омоновцы…

– И?

– Один из них фанатик холодного оружия. И в Артмузее такого же нашел себе на пару, – напоминает Николаич.

– Не, Николаич, это невозможно. Двуручем махать в госпитале места нет, – вмешиваюсь я.