Остров Инобыль. Роман-катастрофа

— Идеальные условия? Какие, Игорь, к черту, идеальные условия? Идеальные условия — это условия, для которых тренировали личный состав и готовили технику. Пустыня для ВС США — это тебе не родной ТВД. Проблем в Ираке у амов было немеряно. Это только тебе, капитан, их «Буря» прогулкой показалось! Потому что в настоящей пустыне ни разу не был! Потому что они умеют идеологически прикрыть разбой! А московские… Стоп, ладно…

— Ну, чего испугался-то, Славик? Кому мы теперь нужны в застенках гестапо? Летим, летим, а в какой стране сядем…

— В пустыне все по-другому, Гарик. Танкисты там вообще по полной программе огребли — «Абрамс» для пустыни совсем не годится. И «Апачам» их козлиным от песка досталось! Это никакие не идеальные — это самые что ни на есть реальные боевые условия, Игорек! И дальность обнаружения целей у A-10 в этих условиях выше минимум в три раза, чем у Су-25. Этим все сказано — согласись!

— «Апачи», Слава, лучше себя показали у югов: то ли два, то ли три были потеряны в не боевых условиях. А гонору-то было: счас все танки перебьем, двадцать четыре «апача», хана югам! А в итоге конвоировали колонны техники. Кстати, какие потери у югов после той долбежки, что им устроили пендосы? Если, конечно, не считать автобусы с тракторами? Вот вам и эффективность… Только не надо говорить, что у югов мало поубивали, потому что у них техники было мало, а вот в пустыне было много и у них много поубивали! Снижаемся, Слава?

— Снижаемся, Игорек… Вот мы сейчас балаболим с тобой, а внизу солдат с «Иглой»…

— Вижу гектаров шестьдесят суши, леса и домов… Какой-то странный флаг на доме… Царский, что ли?

— Смотри! Обломки пассажирского Ту!

— Есть! Передаю координаты суши в центр…

45

Чуть позже, чем неизвестные штурмовики неизвестно почему атаковали колонну бронемашин, уходящую от потопа, Сувернев собрал всех в полутемной каминной. В доме было темней, чем на улице, все окна пришлось зашторить.

— Друзья! Вокруг нашего благословенного островка идут нешуточные маневры. Все вы слышали недавно пулеметную пальбу и взрывы. Из соображений безопасности придется посидеть в темноте. Прошу не маячить у окон. Никто, кроме дежурных и наблюдателей, без моего приказа не выходит на улицу. Никто не предпринимает никаких своевольных действий. Пока есть надежда выждать и выжить, мы должны выработать план совместных действий и четко придерживаться его. Вы знаете, что снайпером тяжело ранен новый товарищ — майор Тарас. Вероятно, стреляли в майора из дома, который занимает бывший криминальный авторитет, аферист и мошенник по кличке Крутой. Первый этаж этого дома уже подтоплен. Наблюдатели доложили, что два часа назад к дому подошли трое на плотике, связанном из автомобильных камер…

— Это мой автомобиль, пшала… — сказала тихо, одетая в джинсы и свитер Анжелики, Раиса Крянгэ. Она не глядела ни на кого.

— К нам в поддержку, как успел сообщить майор, должна прийти группа вооруженных людей. Ее ведет брат-близнец майора по имени Лаврентий Тарас… — продолжал Сувернев, пропуская ее замечание мимо ушей. — Я расцениваю обстановку так. В природе произошел крупный экологический стресс. Вероятно, вся связь, кроме автономной, выведена из строя. Линии электропередач прерваны. Вокруг разруха и безвластие. Следует ожидать нашествия на наш спасительный холм оставшегося в живых люда. Не исключены, как показывает опыт, мародерство и разбой, нападения анархических банд и диких животных из подмосковных заповедников, которые интуитивно постараются выйти сюда.

— Животное в таких случаях тише мыши, — сказал Чугуновский, но и эту реплику Сувернев не счел существенной.

— Не исключены обострения психических заболеваний и, следовательно, большого кровопролития. Словом, что бы мы ни предполагали — нам необходимы организованность, порядок и единоначалие. Все починяются одному. Наша задача — выжить. Не дать Крутому перестрелять нас — схватить его самого и взять его арсенал. Не дать воде потопить нас — построить надежные плавсредства. Не дать голоду взять нас под микитки. Далее действовать по обстоятельствам. А теперь прошу всех поочередно высказать свои соображения, — сказал советник, обойдя взглядом лица собравшихся.