Остров Головорезов

Сначала ей показалось, что просто поднялся ветер или начался прилив, и к берегу прибило обломки плавника и серую пену, но уже через несколько минут дрема слетела, и Бандеролька осознала: там, в едва намеченном шевелении моря, что-то копошится. Ждать от воды хорошего не приходилось.

– Справа, – негромко сказала Бандеролька, – в воде.

Телеграф притормозил.

«Мародер» оглушительно чихнул, выпустив облако густого, как чернила каракатицы, и едкого дыма, и заглох.

Стас нервно рассмеялся.

Бандеролька подтянулась на руках, ухватившись за раму, и выбросила ноги вперед, выпрыгнув из автомобиля на растрескавшееся дорожное покрытие, сквозь которое пробивались верблюжья колючка и чертополох.

Узкая полоска почвы между шоссе и прибоем поросла рыжей травой. Тут и там разбросаны были бледно-сиреневые звездочки бессмертника. Одинокая олива трепетала серебристыми листьями.

Бандеролька вытащила пистолет. Стреляла она хорошо, но попадала не всегда, поэтому надеялась на огневую поддержку Телеграфа. Листоноша, однако, не встал с ней плечом к плечу. Он открыл капот и разразился ворчливой тирадой:

– Ах ты ж, изобретатель! Наизобретал, мастер-ломастер, очумелые ручки! Черт знает что, а не двигатель! Ты заведешься или нет, скотина дровяная?! Ем-мелина печь!

– Стас, – окликнула Бандеролька, поняв, что Телеграф слишком занят, – иди-ка сюда. Я, наверное, перегрелась.

Доктор как-то сразу оказался рядом. Огромный, на полторы головы выше мелкой Бандерольки, здоровый и надежный. От него вкусно пахло нагретой на солнце и просоленной морским ветром кожей. Бандеролька сама на себя мысленно прикрикнула: нашла время мужским обществом наслаждаться, дура!

– Ты не перегрелась, – медленно и чересчур спокойно отозвался Стас. – Видали мы такое. Телеграф, дружище, ты драндулет быстро заведешь?

– А черт его знает! Тут радиатор закипел. Если это можно назвать «радиатором». Так что моментально – не обещаю. А что, опаздываем?

– Ну как тебе сказать. Меня нервирует, когда мною пытаются пообедать. А уж если второй раз на дню… Ты про «крабий гон» слышал?

– Слышал, – прошептал Телеграф. – Я постараюсь. А вы их держите. Возьмите оставшийся бензин.

Бандеролька, в отличие от старшего коллеги, о «крабьем гоне» услышала только что. Но поняла, что подробностей знать не желает. Подробности, однако, копошились в воде, взбивая устойчивую пену.

– Сперва идет мелочь, – проинформировал все еще необычайно серьезный Стас. – Миллионы маленьких крабиков. Они не очень опасны, просто неприятны. А следом за ними – особи побольше, уже перезимовавшие. У этих клешни… Их предки предпочитали падаль, а эти не гнушаются и свежей убоиной. Хищные они. Двигаются быстро, спрятаться – нереально, только уйти с линии миграции. Потому что с каждым рядом крабы становятся все больше. Я один раз видел тварь с нашу машину размером.

– А зачем им на сушу? – удивилась Бандеролька.

– Инстинкт сбоит. Выбираются из моря, дружными шеренгами топают в степь, там и дохнут целыми стаями. Кстати, мясо у них вкусное, только радиоактивное.

Крабья мелочь, тем временем, выползла из моря – выглядело это так, будто галька зашевелилась и шустро поползла к дороге. Размером ракообразные были с ладошку Бандерольки, двигались боком, угрожающе подняв крошечные мягкие клешни.

Первый экземпляр, похожий на паука, доковылял до берцев Бандерольки и попытался заползти на ногу. Она взвизгнула, подпрыгнула, стряхнула крабика и раздавила его. Панцирь влажно хрустнул. Бандерольку передернуло.

– Фигня, – напряженным голосом сказал доктор. – Ерунда. Телеграф! Ну что там?

– Стараюсь. Я же не Уткин, а в его машинерии сам черт голову сломит.

Стас метнулся к «Мародеру» и вытащил канистру с остатками бензина.

– Стрелять бесполезно, – пояснил он. – Все патроны истратим. Будем жечь. Что за день сегодня такой – всех жечь приходится?

Крабья мелочь огибала людей, больше не делая попыток вскарабкаться по ногам. Телеграф ругался. Автомобиль не заводился.

– Не поможет, – пискнула Бандеролька, – бензина слишком мало. Единственный выход – бежать.

– Пешком далеко не удерем. Посмотри, сколько их.

На смену мелочи пришли особи покрупнее – сантиметров по тридцать в диаметре. Клешни у них были внушительные, серые панцири казались твердыми, а глаза на стебельках свирепо вращались.

Поборов врожденную женскую реакцию – завизжать и убежать – Бандеролька чудом сохранила хладнокровие. Кошек победили и крабов как-нибудь победим. Но очень уж они похожи на пауков. Или тараканов. Короче, страшные.

Как слепые, крабы перли в холмы, чтобы найти там свою смерть.

Самоубийственное движение завораживало. Стас дернул засмотревшуюся Бандерольку за руку:

– К машине!

Крабы уже заползли под колеса, автомобиль покачивался, Телеграф приплясывал на месте, из-под капота шел пар. Ничего не понимающей в двигателях и механизмах Бандерольке стало ясно: остановка получится долгая.

– Дави их! – скомандовал Стас.