Остров Буян

— Если угодно, ваше высочество, мы усыпим и эту женщину. Надеюсь, в этом случае вы поверите в серьезность наших намерений.

— Вы с ума сошли! — вскрикнула Верочка. — Мы так не договаривались.

— Заткнись, — сухо посоветовали ей с заднего сиденья.

После чего в салоне воцарилось скорбное молчание. Верочка нервно барабанила наманикюренными пальчиками по рулю, а я просчитывал ситуацию. На уголовников мои новые знакомые похожи не были. Во всяком случае, деньги их не интересовали. Возможно, они были сотрудниками спецслужб, причем не обязательно наших. Был, конечно, и еще один вариант, но мне он по-прежнему казался излишне фантастичным.

— А нельзя ли конкретизировать задание?

— Увы, ваше высочество. Я сказал вам всё, что мог, и практически всё, что знаю.

— Вы знакомы со жрецом Ширгайо?

— Да.

— А с генералом Сокольским?

— Нет. У вас будет десять дней, царевич Вадимир. По истечении этого срока ваша спящая красавица умрет, и уже никто не сможет ее воскресить.

— Хорошо. Я согласен. Где мне вас искать в случае успеха?

— Мы сами вас найдем. Всего хорошего, ваше высочество.

Шантажисты покинули наконец салон «форда», и у меня появилась возможность перевести дух. Я видел их сутулые фигуры в свете уличного фонаря, однако ничего примечательного в них не обнаружил. Люди как люди. И удалялись они самым обычным прогулочным шагом. Их светлые рубашки довольно долго маячили у меня перед глазами, пока не исчезли за углом. У меня был пистолет, и при большом желании я мог бы их убить. К сожалению, их смерть не решала моих проблем.

— Почему они называли тебя царевичем? — повернулась в мою сторону Вера.

— Вероятно, потому, что мой папа был царем.

— Я так и знала, Вадим, что с тобой не всё в порядке, — в сердцах произнесла Верочка. — По твоей милости я вляпалась в дурацкую историю.

Ничего иного от старой знакомой я, признаться, и не ждал. Это любимый ее прием — сваливать с больной головы на здоровую. Прием, надо признать, безотказный, но в данном случае Вера была, кажется, не так уж и неправа. Неприятности свалились на ее голову именно по моей вине… Тем не менее просить извинения я не стал. Из педагогических соображений.

— Ты действительно проиграла им крупную сумму?

— А какие тут могут быть шутки?! — возмущенно выкрикнула Верочка, — Спасибо хоть не раздели догола.

— Ну, думаю, тебя бы это не слишком шокировало. Кстати, могла бы поставить на кон машину.

— Какую еще машину?! Тебе отлично известно, что «форд» записан на мужа, а он категорически отказался оплачивать мои долги.

— Правильно сделал. Не умеешь играть — не садись за карточный стол.

Верочкины глаза сверкнули в полумраке, и уж конечно отнюдь не любовью, а ненавистью. Всё-таки она красивая женщина. И, наверное, добилась бы в жизни успеха, если бы не пожирающая ее страсть к игре. Впрочем, она и в постели была столь же безудержна.

— Какая жалость, что я не Германн, а ты не графиня, — выдохнула наконец моя хорошая знакомая.

— Почему? — удивился я.

— Я бы тебя убила.

— Ах да, — наконец сообразил я. — Тройка, семерка, туз. Хочешь сказать, что мне помогают потусторонние силы.

— Помогают, Вадик, царевич ты наш ненаглядный. Дьявол тебе ворожит. Уж меня-то не обманешь. Я в игре не новичок.

— Кто тебя познакомил с этими людьми?

— Наташка познакомила, ведьма позорная. Сказала, что есть богатый лох, который втрескался в меня до потери пульса. Она же предложила перекинуться в картишки. А на меня как затмение нашло.

— Я тебе всегда говорил, что сексуальная распущенность до добра не доведет.

— Он говорил! Вы посмотрите на него! Скотина! Да у меня никого вообще не было, кроме тебя и мужа. Кругом сплошные импотенты, которым ничего кроме денег от женщины уже не нужно. Чтоб эти альфонсы подавились моими деньгами!

— А много у тебя было наличных?

— Тысяча долларов. Думала, проиграю, и всё. Но накатило, понимаешь, никак остановиться не могла.

— По-моему, они что-то забыли в твоей машине. Я не поленился и, перегнувшись через спинку, дотянулся до небольшого, но довольно увесистого чемоданчика. Вера смотрела на меня с нескрываемым испугом. Конечно, в чемоданчике могла быть бомба, но я решил его всё-таки открыть. И не прогадал. Чемоданчик был доверху набит зелеными купюрами.

— Это что? — спросила Верочка севшим голосом.

— Вероятно, плата за услугу.

— Но здесь же миллион по меньшей мере! Может, просто забыли?

— Здесь записка. Смирновой Вере Григорьевне. Ты у нас Смирнова?

Вера выхватила из моих рук записку и вперилась в нее глазами. Кажется, она никак не могла поверить своему счастью. Что там ни говори, а миллионы долларов у нас пока еще на дорогах не валяются. К тому же заслуг, за которые следует награждать миллионом, у Веры Смирновой не было. Вот и своего хорошего знакомого она сдала по дешевке. А тут вдруг выяснилось, что этот знакомый стоит гораздо дороже.

— Слушай, а может, на тебя и еще найдутся покупатели, более щедрые?

— Не исключено, дорогая, что ты продешевила. Мой тебе совет: не садись больше к игральному столу, ну по крайней мере до моего возвращения. Иначе можешь запросто проиграть душу.

— Это ты в переносном смысле?

— Нет, в прямом.