Остров

Александр Новиков ОСТРОВ

Пролог

В книге Иова сказано: «От дуновения Божия происходит лед». Возможно, что так… Вполне возможно… Но айсберги в море Баффина – и это известно точно – есть порождение ледников Гренландии. А гренландский лед образуется по иным, вполне прозаическим, причинам. Это происходит так: годами и десятилетиями снегопады перемежаются с дождями, лютые морозы с оттепелями. Снег слеживается, уплотняется, уплотняется и превращается в лед. Потом под собственной тяжестью гренландские ледники начинают съезжать к берегу, к океану. Чудовищные массы льда едут к побережью годами. Текут по горам и долинам. И нет силы, способной их остановить. Добравшись до берега, ледник сползает в воду. Он уползает в море на многие километры. На него обрушиваются штормы, воздействуют приливы и отливы. Рано или поздно ледник начинает разрушаться. От него отламываются огромные куски. Звучит оглушительный грохот. В панике бежит прочь белый медведь, а если поблизости окажется гренландский кит, то погибнет от разрыва сердца.

Отломившиеся от материнского тела гигантские куски льда начинают свой дрейф на юг. Под незаходящим солнцем полярного дня или в темноте полярной ночи, сквозь штормы, снегопады и дожди, айсберги плывут на юг. Они движутся медленно. Им некуда спешить. Волны разбиваются об их подножия, а их вершины вздымаются на десятки метров. Но только одна седьмая – одна десятая часть ледяной горы находится над водой. Остальное скрыто под нею. Айсберги плывут и разрушаются. Вода, ветры и солнце убивают айсберг. Днем солнце растапливает лед на вершине, талая вода заполняет трещины в теле горы. Ночью она вновь застывает и рвет айсберг на части. От него отваливаются куски. Нередко при этом меняется центр тяжести и айсберг переворачивается. Случается, он делает несколько переворотов за сутки. Вокруг него плывут целые стада отколовшихся от материнского тела обломков. Спустя полтора-два года с момента своего рождения гренландские айсберги погибают. Они растворяются в великой соленой воде без следа.

Первого января 2014 года над морем Баффина полыхало невероятное по силе северное сияние. Такое бывает раз в столетие. Казалось, что в небесах дрейфуют огромные светящиеся ледяные поля. Их свет был неживым – зеленым, синим, фиолетовым. А под ним по холодной воде полярного моря плыли айсберги.

Одна особенно большая глыбина плыла посредине пролива Девиса. Ее длина составляла более двухсот метров, а вершина была в пятидесяти метрах над водой. В сполохах северного сияния мерцали ее ломаные грани. На «ватерлинии» пенились буруны. Фактически это был целый ледяной остров. Двигаясь на юг, к середине ночи айсберг прошел между двумя другими островами. Они тоже были огромны. Тоже вздымались над морем. На этом сходство трех островов заканчивалось, начинались различия.

Айсберг был естественным произведением природы. Два других острова были стальными, созданными человеком. Стальные были неподвижны – они стояли на якорях. А ледяной медленно несло течением.

Айсберг был безымянным, а стальные острова имели имя. Один назывался «Голиаф», а другой – «Джордж Буш-старший».

Ледяной остров освещали только сполохи северного сияния, «Голиаф» был залит ярким электрическим светом, а огромную полетную палубу «Джорджа Буша» освещали отсветы пожаров.

Ни на «Буше», ни на «Голиафе» не было ни одной живой души, а на вершине айсберга сидел большой черный ворон.

Двигаясь со скоростью около двух узлов, ледяной остров прошел между стальными и к утру растворился в рассветном полумраке.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ИНЦИДЕНТ

Дервиш проснулся. Тут же в комнату вошел Дейл – он всегда безошибочно определял, что хозяин проснулся. Пес подошел, сел рядом. Несколько секунд Дервиш лежал с закрытыми глазами, прислушивался. Было тихо, лишь слегка шепелявил в печной трубе ветер.

– Доброе утро, Дейл, – сказал Дервиш. – Как прошла ночь?

Пес положил голову на край постели, коснулся холодным носом руки хозяина.

Евгений Васильевич открыл глаза. За окном комнаты висел сизый полумрак. В нем шевелились голые кроны яблонь. Дервиш откинул одеяло, сел на кровати. Скрипнули пружины.

– Ну, если мы оба еще живы, то будем считать, что ночь прошла неплохо.

Дервиш поднялся, скинул пижамную куртку. Он был худ, на левом боку и плече багровели шрамы. Спина на лопатках была покрыта шрамами и носила следы ожога. Дервиш взял в руки трость. Несколько секунд он собирался, а потом сделал первое движение. И – началось. Трость летала в руках старика – он сражался с невидимым противником, вернее – с несколькими.