Оставаясь человеком

В ту ночь я недолго пробыла адекватной. Как и следующие несколько лет, лишь изредка приходя в себя, осознавая ужас произошедшего. Возможно, подросток хуже владел собой. Может, конкретно мне не хватило силы воли. Или же через это проходит каждый обращенный. Не знаю.

Но я не могла себя контролировать, инстинкты убийцы сильнее. Остатков благоразумия хватало, чтобы не идти в крупные поселения, но и только. Пыталась уйти поглубже в лес и перейти на животных, но их кровь настолько мерзкая на вкус, что лишь подстегивала жажду, заставляя искать кого-то более подходящего.

Горько оплакивала каждую свою жертву, но за краткими минутами раскаяния следовали дни и недели существования безжалостным чудовищем.

Спустя годы периоды адекватности увеличились, я уже могла более-менее здраво рассуждать, контролировать себя, хотя бы в малости. Даже контактировала с людьми без того, чтобы под конец разговора наброситься, выпивая драгоценную жидкость, наполненную энергией. Да и нередко получалось остановиться прежде, чем моя жертва умирала от кровопотери. И все же, список загубленных жизней неуклонно пополнялся…

В одной из деревень я услышала о существовании охотников, натасканных на отлов таких, как я. С того момента загорелась идеей найти того, кто покончит с моими мучениями раз и навсегда. Просто подставиться любому прохожему или даже толпе селян с вилами не могла — инстинкт выживания работал даже вопреки моим желаниям, уводя от опасности.

Но прежде, чем окончательно поставить точку, хотела все же понять, кем была раньше, что случилось с моей семьей и была ли она вообще? Мой создатель так и не объявился, заставляя думать, что, возможно, я уже пришла в этот мир монстром…

Леса занимали большую часть человеческих территорий. Понять, где именно пришла в себя больше десяти лет назад — невероятно сложно, практически невозможно. От того места меня вел вперед голод, и окружавшая местность волновала меньше всего. Да и потребностей особых не было — все затмевала жажда.

Спала просто на груде прелых листьев или в снегу. Холод был моим постоянным спутником в любое время года, так что это не имело никакого значения, как и одежда. Первые несколько лет и вовсе бегала в том окровавленном, подранном, некогда светлом платье. Потом уже, покопавшись в вещах очередной убитой жертвы, нашла себе новую одежду, укоротив по своему росту острыми когтями.

Спустя несколько месяцев, вышла на знакомую местность. Даже нашла поляну, где стала причиной гибели трех невинных путников. Но сколько ни рыскала по окрестностям, так ни на что путное и не вышла. Никаких следов.

Понятия не имею, сколько лет я провела в лесу, ведомая одним лишь голодом. Теперь узнать, что именно случилось в ту ночь — практически нереально, шанс упущен. И хоть у меня в качестве зацепки был мой медальон — это ничего не дало. Никто не знал, кому он мог принадлежать. Да и заканчивалось все тем, что меня просто обвиняли в воровстве и в списке моих жертв появлялась еще одна.

Еще пару лет я потратила, чтобы обойти все населенные пункты в окрестностях, скрупулёзно прохаживаясь по каждой улице в надежде, что кто-то меня узнает. Но тщетно.

Да, на меня обращали внимание. Но как на красивого одинокого подростка со всеми вытекающими. По крайней мере, это обеспечивало ужин без последующих угрызений совести, но так и не приблизило к ответу на вопросы.

В какой-то момент у меня снова опустились руки. Я больше не видела цели для существования и вернулась к идее покончить с собой при помощи охотника.

Это не сложно — достаточно лишь перестать соблюдать осторожность. Для своей цели выбрала довольно крупный город, где поселилась в небольшом доме, хозяева которого куда-то уехали. Но если бы они вернулись — скорее всего, я бы их убила.

На тот момент уже почти не испытывала угрызения совести. Просто очередные жертвы. Возможно, именно это понимание собственной безнаказанности и подстегивало в моих поисках охотников.

Приманивая их, по вечерам я отправлялась в злачные районы города и ловила «на живца». Обитателям трущоб плевать, сколько мне лет: двенадцать или двадцать. Страшно подумать, скольким юным девушкам они искалечили жизни. Этих подонков даже пить было противно. Следы после своих пиршеств нарочно не убирала…

О приезде охотника я услышала спустя неделю, испытав ни с чем не сравнимое облегчение и надежду на избавление. Но кто бы мог подумать, что вместо смерти я в ту ночь обрету друга, что полностью перевернет мое мировоззрение, заставит прочувствовать жизнь во всей ее красе и подарит новую цель для существования?

ГЛАВА 3

В тот вечер я чувствовала, что за мной следят, поэтому действовала, не спеша. Прогуливалась по уже знакомым улочкам, морщась от неприятных запахов и старательно не замечая мелькавшие то тут, то там тени. Все чаще поднимала взгляд, желая запечатлеть в памяти навечно вид звездного неба, но, к сожалению, в ту ночь его заволокли тучи. Пыталась найти в себе сожаление, что скоро для меня все закончится. Но не находила.