Остаться в живых (СИ)

Лиза всё также была в своей «тюрьме», сгорая от впечатлений, произведённых поцелуем Максима. Девушка быстро поняла, что влюбилась. Не в самого Морозова, наверное – его она совсем не знала. Она была влюблена в его образ, затянутый сигаретным дымом и дополненный безупречной внешностью. Теперь, она понимала, почему девушки сами штабелями ложились к нему в постель, для Лизы – он был идеален. Он вовсе не был груб с ней, не причинял боль, хотя девушка ждала этого. Лиза думала о нём практически постоянно. Она твёрдо решила не подпускать его к себе, но хотела его прикосновений и постоянного присутствия. А он, будто назло, заходил лишь, чтобы принести еду или проводить в туалет. За все три дня он не обмолвился с ней ни словом.

Девушка плакала. Она любила его чистой и искренней детской любовью, не требуя ничего взамен, лишь бы он был рядом. Ей нечего было терять, дома её никто не ждал. Более того, она не любила свой Альянс и тем более не хотела туда возвращаться. Зачем? Чтобы стать игрушкой какого-нибудь богатенького властного урода? Ну уж нет. Лучше здесь. Лучше с ним.

***

Максим нервно курил сигарету, лёжа на огромной двуспальной кровати. Он откинул голову на подушку и нервно вздохнул. Парень любил свою спальню, она была его обителью, местом, где он мог спрятаться ото всех. Он ненавидел окружающих его людей, ненавидел девушек, которые ложились под него, не думая о чести и достоинстве. Сколько их было в этом подвале? Ни одна даже не сопротивлялась ему. Парень ненавидел этот дом, отца и дядю, которые вырастили его чёрствым ублюдком. Максим никогда не показывал своих чувств, он держал всё в себе или выплёскивал эмоции на очередную шлюху. Его вполне устраивал такой расклад.

Но сейчас эта огромная спальня в его собственном доме, куда не ступала нога ни одной женщины, казалась ему ненавистной и отвратительной. Ему было намного уютнее с той задорной девчонкой, которая сидит в его подвале, запертая, как птичка в клетке. Откуда он мог знать, что она задорная? Ему казалось, что она была таковой, в своей привычной жизни. Сейчас, она была больше похожа на загнанного зверька, который с обречённостью смотрит своими умными глазками в дуло охотничьего ружья. Но даже такая, опустошенная и разбитая, запуганная и плачущая, была лучше, чем все девушки, которых он видел за всю свою короткую жизнь. Тем, что была неприступна и закрыта, тем, что сопротивлялась и не доверяла, тем, что была умна не по годам.

Максим никогда не целовал девушек, которых трахал. Поцелуй – это что-то нежное и робкое, то, чем можно доказать свои чувства, то, от чего можно получать даже большее удовольствие, чем от секса. Если этот поцелуй с любимой девушкой. А её он поцеловал. Не знал, почему? просто поддался внезапному порыву. Можно сказать, что это было именно физическое влечение. Он не сдержался, когда увидел, как эта робкая девчонка вжимается от страха в стену, когда увидел её огромные, наполненные слезами глаза, когда дрожали её влажные искусанные до крови губы. Но Максим понимал, что хотел этого поцелуя не для того, чтобы просто утолить свою внезапную прихоть – он хотел успокоить эту девчонку, которая так внезапно ворвалась в его голову.

То, что он чувствовал что-то к этой светловолосой малышке, Максим отрицать не мог. И эти грёбанные чувства не давали ему покоя. Он представлял, как сможет с этим справиться. Нужно просто засунуть эти грёбанные мысли о светлых чувствах в задницу, пойти и трахнуть эту маленькую суку. За то, что посмела его мучить и заставила проводить бессонные ночи.

***

Лиза лежала неподвижно. Она уже потеряла счёт времени, не понимая, ночь сейчас или день. Сердце затрепетало, когда она услышала шаги за дверью. Наверное, он несёт ей еду. А потом снова уйдёт, оставив её в полном одиночестве.

Максим тихо зашёл в комнату и поставил поднос с супом и хлебом рядом с Лизиной «кроватью». Сам он отошёл к двери и остановился, будто принимая сложное внутренне решение. Девушка напряжённо смотрела на него.

– Максим, останься, пожалуйста… – за спиной парня раздался тихий девичий шёпот.

Он секунду поколебался и развернулся. В его глазах была невообразимая ярость. Те мысли, которые крутились в его голове, будь они исполнены, заставят девушку возненавидеть парня, а она просто просит, чтобы он остался.

– Хорошо, – сухо ответил Максим и сел на своё обычное место, прижавшись спиной к стене. Он откинул голову назад и прищурил глаза, наблюдая за ней сквозь ресницы. Она не смотрела на него, медленно зачерпывая суп из миски. «Моя маленькая голодная девочка» – пронеслось в голове парня, но он быстро отогнал эти сопливые мысли. Доев, девчонка поставила миску на пол и легонько отодвинула её в сторону. Движения Лизы были мягким и робкими, парень улыбался про себя, но вида не подавал. Виноградова подняла на него глаза и легко и искренне улыбнулась. «Какого чёрта ты так улыбаешься? Знала бы ты, что я сделаю с тобой. Только бы знала…» – беспорядочные мысли Морозова крутились в голове, делая его лицо излишне напряжённым.