Останься со мной (СИ)

Она, рыдая и вздрагивая всем своим тонким телом, рванула прочь, едва не сбив с ног входящую Аньку, и где-то в прихожей уже через миг застучали каблучки ее туфель.

- Ты чего тут устроил?!

В руках Аньки был поднос с чашками, яркий чайник, и только быстрая реакция Акулы уберегла парадный сервиз от уничтожения, когда руки Аньки дрогнули и едва не вывалили все содержимое подноса ей под ноги. Он подхватил поднос и аккуратно поставил его на стол, неспешно налил себе чаю, еле удерживаясь от того, чтобы заглотить кипяток одном глотком и смыть карамельный аромат со своего языка.

- Ты чего девчонке наговорил?! - свирепо рычала Анька, пока он неспешно помешивал чай ложечкой.

- Ты зачем ей рассказала? - произнес он вполголоса.

- Рассказала? О чем?!

 Лассе кинул на нее взгляд через плечо, наконец-то пригубив вожделенную жидкость, ощущая неимоверное облегчение. Черт, а ведь он, кажется, завелся по-настоящему. Почуял вкус крови, как говорится. Приятную тяжесть и округлости девичьего тела в руках…

- О зеленке, - как можно небрежнее отозвался он. - О розовых трусах. Зачем? М-м-м?

Анька даже поперхнулась от злости и несправедливых обвинений.

- Совсем головой повредился?! - зашипела она, наступая на Лассе едва не с кулаками. - Как бы я это рассказала, умолчав о том, что мы с тобой… что… словом, что мы чпокались?! А?! Или ты думаешь, я всем рассказываю, как по очереди крутила с обоими братьями?! Такие вещи вообще не рассказывают юным девушкам!

Юная!

Это слово молнией промелькнуло в голове у Акулы, он едва не поперхнулся горячим чаем, закашлялся и был вынужден чашку поставить на стол. Придурок! Нашел с кем связываться! А девчонке сколько лет-то?!.. На свежатинку потянуло!?

- Ты чего ей наговорил, чего наговорил, паршивец?! - не унималась Анька.

- Скажем так: мы друг друга не поняли, - хладнокровно ответил Акула. - Не переживай, я все улажу. Я извинюсь.

Ай-ай… вот это позор, вот это натворил дел!

Акула не понимал, чего он испытывает больше, стыда за то, что сорвался на глупой, совсем ей зеленой девчонке, или приятного, до дрожи в руках волнующего возбуждения. Он крепче сжимал ладони на руле, чтобы унять эту дрожь, и в изумлении покачивал головой, стараясь разобраться в себе.

Вот почему - Акула. Не Лось. Лось - спокойный, неспешный и непробиваемый. Он подумает тысячу раз, прежде чем сделать, все взвесит и хладнокровно выверит. А Акула не такой; сколько раз он проклинал свой неуемный горячий темперамент, который каждый раз хищно нашептывал ему: напади! Укуси! Разорви! Акуле не доставало терпения и хладнокровия, чтобы обдумать все трезво.

Вот и вышло… вышло так, что на девчонку он напал исключительно из своих соображений.

- Извини, милая, у Акул свои комплексы… - бормотал он себе под нос, аккуратно выворачивая руль. Пожалуй, это хорошо, что он пути. Дорога научила его быть внимательным, как тогда, с раненной Анькой на заднем сидении, которую надо было довезти, не вмазавшись в столб. Руль его успокаивал и дисциплинировал, в данной ситуации это было то, что надо. - И мно-о-ого скелетов в шкафу… очень много…

Да, надо признать - кличка из прошлого больно царапнула потайной уголок его души, куда были упрятаны постыдные воспоминания. Разозлился, повелся на провокацию, как идиот… если б не тень подозрения, если б кличку озвучила за столом Анька, вот сию минуту, он и с места б не двинулся. Пусть бы девчонка хихикала и строила свои глазки дальше.

Или двинулся бы?..

Акула вспомнил приятную округлость бедра девушки, крепкую задницу под своей ладонью, когда вжимался в тело девушки, упиваясь ужасом и беспомощностью, вспыхнувшими в ее глазах. Он воспоминания о том, как их тела касались, разделенные только тонкой тканью одежды, неспешно скользили, потираясь друг о друга самыми чувствительными точками, у него снова начинали дрожать руки и контролировать дорогу становилось все труднее.

От досады Акула лишь мотнул головой, прогоняя бесстыдное и волнующее видение.

Да двинулся бы. Еще как.

Ведь не зря же он выбрал именно такое наказание.

- Среагировал на девчонку, вот что, - бормотал Акула, хмуря брови.

И это ему было обиднее всего.

Два года держался; два года старался не вспоминать о разгульном прошлом, о… о… о хищничестве, о свободных заплывах меж стаек соблазнительных аппетитных рыбешек, и вот на тебе! Какая-то девчонка одним взмахом ресниц разбудила в нем эту ипостась, дремлющую на мелководье акулу. И это злило больше всего.

- Не изменится хищник, никогда не изменится, - зло рычал Акула, выворачивая по кольцу. Движение в общем потоке, скорость - он только сейчас сообразил, что это своего рода имитация жизни в океане, а он сам словно плывет, выискивает, высматривает жертву.

Да, женщин в его жизни было много. Зачем? Потому что хотелось. О любви, да даже о влюбленности, речи не шло. Он просто выбирал жертву - красивую девушку, которую хотелось до дрожи, которую хотелось попробовать. Попробовать ее страсти, ее тела, ее жара, ее первого стеснительного стыда и заполучить ее красоту, хоть ненадолго, но сделать только своей, полный доступ, как VIP-персона.