Останься со мной навсегда

Санитарки переложили капризную пациентку. Нургуль молча наблюдала за происходящим. Как только каталку вывезли, она повернула голову к окну. Разговаривать ей не хотелось. Новая соседка долго кряхтела, прежде чем принять удобную для неё позу, затем заговорила:

– Вот! Лежи теперь тут! Ты представляешь, какая страшная авария?

Ужас! Я даже не успела опомниться, ой! Как всё болит! А когда врач придет?

Нургуль молчала. Ей не понравилась новая соседка, она показалась капризной и своенравной.

– Эй! Я тебе говорю! Ты спишь? – женщина приподнялась с места, пытаясь заглянуть в лицо Нургуль. Та не шелохнулась. Что-то пробурчав, соседка стала шумно переворачиваться. Стенание прекратилось минут через семь, и на всю палату послышался мерный храп.

Дверь приоткрылась, Нургуль повернула голову. Из-за двери торчала голова мужчины средних лет:

– Здрасьте! Гульмира Джакыповна! Гульмира Джакыповна! – полушепотом позвал мужчина.

– А, что? Кто? – масса на кровати снова стала колыхаться и стенать:

– Ааа, это ты, Игорёша, оой, как плохо мне, заходи, – простонала Гульмира Джакыповна.

Голова мужчины просунулась и занесла вслед за собой долговязое непропорциональное тело. Когда тело вошло, перед взором предстал весь Игорёша. В руках он держал два больших пакета, наполненных снедью:

– Как вы себя чувствуете, Гульмира Джакыповна? Ай-яй-яй! Как же так?! Я когда услышал, что авария, испугался, и вот я здесь!

– Да, Игорь, вот, видишь, как не повезло! – плаксиво заговорила масса.

– Я ведь даже толком не поняла, что произошло…

– Ну, всё хорошо, самое главное, живы остались… самое главное… – мужчина, учтиво кланяясь, присел на стоявший табурет.

– Да, да, Бог миловал. Не знаю теперь, когда поправлюсь, – снова стала жалобно говорить масса.

Нургуль стало противно. Она знала такую категорию людей. Ей приходилось обслуживать таких, будучи официанткой.

Гульмира Джакыповна еще долго возмущалась, рассказывая о перенесенных потрясениях и плохом самочувствии. Пришедший её проведать мужчина только поддакивал. Он стал торопливо вытаскивать принесенное из пакетов на прикроватную тумбочку. Запахло едой.

Нургуль была голодна и жадно вдыхала запах пищи. Она все еще лежала с закрытыми глазами. Скоро мужчина, распрощавшись, удалился.

Гульмира Джакыповна стала шумно подниматься. При каждом её повороте кровать с натугой скрипела. Наконец она села. Оглядевшись по сторонам, она остановила свой взгляд на Нургуль. Внимательно посмотрев на неё, она обратилась к ней:

– Эй, девушка! Женщина! Соседка! Ты как?

Нургуль обернулась к говорившей: «Нормально, спасибо».

– Кушать хочешь?

– Нет, спасибо, у меня есть, – соврала Нургуль, ей не хотелось быть обязанной этой женщине.

– Ааа, ну, как знаешь. Тебя как звать-то?

– Нургуль.

– А меня Гульмира Джакыповна, – она стала разламывать принесенную курицу, аромат разнесся по всей палате. Нургуль сглотнула слюну и отвернулась. Жутко хотелось съесть что-нибудь.

Послышалось смачное чавканье. Нургуль так и представляла себе, как её соседка сидит и жадно поглощает еду. Ей она показалась похожей на жабу из детской сказки.

Постучали в дверь.

– Кто там? – пискляво спросила Гульмира Джакыповна.

– Это я, Урмат, – послышалось за дверью.

– Какой Урмат?

Нургуль повернула голову к двери: «Это ко мне. Заходите».

Урмат вошел и, поздоровавшись с новой соседкой Нургуль, прошел к её кровати. Он принес приготовленный сестренкой бульон, фрукты, лепешки и кефир.

– Вот, я покушать принес. Давайте я помогу вам, сейчас подложу подушки, чтобы было удобнее, – он осторожно приподнял голову Нургуль и помог ей принять полусидячее положение. Она послушно следовала указаниям Урмата. Он открыл пластмассовую крышку и перелил содержимое в глубокую тарелку, затем, разломив лепешку, протянул её Нургуль. Теперь уже соседка с интересом наблюдала за происходящим.

Нургуль с удовольствием стала есть. После наркоза, впрочем, как и после долгого воздержания от домашней еды, она получала ни с чем несравнимое блаженство. С каждым глотком все её существо наполнялось теплом. Съев одну тарелку, она застыла в нерешительности. Урмат, заметив её замешательство, сам взял из её рук тарелку и налил еще.

Покушав, Нургуль откинулась на подушку и посмотрела на Урмата:

– Как дети? – спросила она.

– Они выехали сегодня утром, мне позвонил мой друг и сказал, что посадил их на маршрутку. Я потом поеду и встречу их. Да вы не беспокойтесь. Я дал Бакыту сотовый телефон свой, старый. Я ему уже тоже позвонил и сказал, что встречу их на вокзале, – Урмат замешкался, прежде чем продолжить, – я тут вот еще принес вам, – он протянул сверток. – Вы потом можете переодеться, когда я уйду.

– Спасибо, не нужно было так беспокоиться, – покраснела Нургуль. – Вы не утруждайте себя. Я тут сама справлюсь.

– Для меня это нетрудно, да я и рапорт написал, врач сказал, что за вами нужен уход.

– Спасибо, но сейчас самое главное – дети.

– Хорошо, хорошо. Вы не переживайте. Я всё сделаю. – Сказав это, Урмат, извинившись, ушел.

Женщины остались одни.

Гульмира Джакыповна, как только за Урматом закрылась дверь, начала свою тираду: