Останься со мной

Третий этап должен был обеспечить им легкую победу. Правда, все утверждали, что и в футбольном матче они победят без труда, однако к концу первого тайма они проигрывали 14: 0. Весь Меридиан собрался на трибунах. Все, насквозь промокшие, орали что есть мочи. В воздухе пахло дождем и рыбой – фан-клуб всегда перед игрой по случаю праздника с участием выпускников устраивал пикник, на котором жарили рыбу, – и сегодня небо было соткано из чешуи, растительного масла и поражения.

Лиз, разукрашенная, в спортивном бюстгальтере и шортах, стоя на шаткой трибуне, топала ногами, прыгала и кричала. Справа от нее находилась Джулия. Та, единственная из школьников, сидела, скрестив на груди руки, потому что от дождя ее бюстгальтер стал полупрозрачным. Кенни – по левую сторону от Лиз – изо всех сил вцепилась в руку подруги, потому что некоторое время назад Дженна Эриксон упала с трибуны и сломала ногу. Прижимаясь к Лиз, Кенни скулила, что дождь смоет имя Райли Страйвера на ее животе прежде, чем тот его увидит. Лиз было все равно. Надпись «ДЖЕЙК ДЕРРИК» на ее животе уже давно превратилась в расплывшуюся акварель.

Но, когда дождь наконец-то прекратился, стало еще хуже: опустившийся густой туман поглотил огни. В перерыве после второго периода, когда закончилось выступление оркестра, Лиз, стряхнув с себя Кенни, пошла с трибун вместе с остальными членами «двора». В руках у нее была коробка из-под обуви, которую она несла очень бережно. Внутри лежала корона Лиама.

Девятиклассницы взорвались ликованием, когда она появилась на дорожке, ведущей к полю. Кенни кричала громче всех.

Парни тоже кричали, но они не ее приветствовали. Они вообще не ликовали.

Лиам шел за ней следом. Его разваливающиеся кеды хлюпали по грязи, шаги вторили ее шагам. И внезапно весь ее мир сосредоточился только на этом: ее ноги, его ноги, расстояние между ними. Они словно танцевали под музыку воплей своих одноклассников: шаг, гей, шаг, извращенец, шаг, гомик. Оскорбительные выкрики резали слух.

Ей хотелось обернуться. Хотелось взять его за руку, потащить… куда? Куда бы она его повела?

Лиз бросила взгляд через плечо, Лиам отвел глаза.

Они достигли центра поля и заняли свои места в ряду других королей и королев. Кейт Далмс, стоявшая в голове линейки, рассмеялась, увидев Лиама, и слегка подтолкнула локтем Брэндона Джейсона. Тот сделал непристойный жест. Директор полез в карман за списком их имен.

– Эй, Лиам. – Брианна Верн, одна из представительниц десятого класса, чуть выступила вперед из линейки, улыбаясь Лиаму. – Хорошо, что вы, ребята, присоединились к нам. Мы как раз говорили о том, что мальчикам живется легче, чем девочкам. У вас месячных не бывает. И вы балдеете от своих органов.

– А что, мужик, она права, – вылез Мэттью Дерринджер – еще один представитель десятого класса и один из лучших друзей Джейка. Лиз почему-то всегда так и подмывало обнять его, когда он был рядом. Наклониться к нему, обвить руками и, пока тот ни о чем не подозревает, коленкой дать ему под яйца. Со всей силы. – Я обожаю свои органы. Воздаю им должное. А ты, Лиам? Когда последний раз ты ублажал свою флейту? Только что, на трибуне? Кажется, я чувствовал, как она ходуном ходит.

Туман. Как же в тумане все это звучит гипертрофировано.

Смех. Крики – гей извращенец гомик гейизвращенецгомик. Лиз впилась ногтями в ладони, стиснула зубы, плотно сжала губы. Потом тишина. Напряженная, тягостная тишина.

Где-то в тумане директор объявил Майка и Кейт королем и королевой.

Корона, что Кейт сделала для Майка, – тяжелая, витиеватая, прекрасная; он преподнес ей картонную корону из «Бургер Кинг». Пауза. Родители яростно защелкали фотоаппаратами. Кто-то недовольно заметил, что процедуру коронации следовало бы провести на балу, когда все нарядно одеты, но эта реплика осталась без ответа. Директор продолжал объявлять королей и королев – из числа одиннадцатиклассников, десятиклассников.

Лиз глянула на Лиама.

Интересно, смотрел ли он видео – от начала до конца?

– Представители девятого класса: Лиз Эмерсон и Лиам Оливер!

Лиз достала из коробки свою корону. Она зашла в Интернет и купила самую дешевую, самую паршивую флейту, какую только сумела найти. Джейк на уроке труда разрезал ее на куски, которые она потом горячим клеем склеила в форме неровного круга. Теперь же она вынула корону из тонкой оберточной бумаги и протянула ее Лиаму.

Его лицо.

Зачем ты пришел? – хотелось крикнуть ей. Какого черта ты приперся сюда? Идиот, придурок. Ты же знал, что тебя ждет. Знал, что мы сделаем. Что я сделаю.

Ты это заслужил, – пыталась думать она, но не могла. Сам напросился.

В горле образовался комок. И откуда он взялся?