Осознание – 3

Он спрыгнул с покореженной БМП и буквально в следующий миг тяжелый тягач потянул ее прочь с площади. Исчезнув из моего поля зрения, Артем не скоро снова появился. Пробиваясь сквозь толпу к входу в мэрию, я заметила его только, когда он уже поднимался в окружении бойцов и каких-то женщин по лестнице. Я не успела догнать его на улице. Хотя спешила и подруга бегущая сзади меня только умоляла подождать ее. Взлетев по лестнице к входу я была остановлена двумя молодыми глядящими с автоматами и подошедший офицер спросил какого черта мы ломимся в мэрию. Я попыталась ему объяснить, что я там работаю, а подруга со мной. Но офицер сказал, что всем работникам мэрии надлежит собраться завтра. Временно исполняющий обязанности мэра объявит, кто остается, а кого ждут местные управы, куда уволенным следует обратиться за получением работы. Я чуть не с истерикой заявила, что мне надо видеть Артема. Офицер не понимал меня и только велел автоматчикам не подпускать к двери.

Так нас с подругой и не пропустили в мэрию. Я засела на крыльце и на все уговоры подруги подняться и пойти с ней в гостиницу, лишь упрямо отвечала, что я его дождусь. Только когда почувствовала, что и правда мерзну, я поднялась и закурила. Подруга тоже присоединилась ко мне и мы, дымя, стояли, ждали. Постепенно похолодало вообще жутко. Из теплого не по-зимнему дня он превратился в какой-то жуткий зимний морок. С метелью и сильным ветром.

Скоро стемнело и моя подруга, не имея часов, все приставала к проходящим мимо уточняя для меня, сколько мы уже ждем. Она пыталась меня усовестить, но я не сдавалась и идти в гостиницу отказывалась. Наконец она не выдержала и тихо попросила рассказать ей все-таки потом, дождалась я своего Артема или нет. Я, уточнив ей, что Тёма не мой, пожелала ей нормально добраться и дала ей немного сигарет в дорогу.

Я страшно замерзла. Пальцев на ногах и руках я почти не чувствовала. Была уже половина девятого вечера, когда новый офицер на входе подошел ко мне и спросил, кого я жду. Еле разлепив губы, я медленно объяснила. Покачав головой, офицер, взяв меня за локоть, повел внутрь. Нет, он не позволил мне найти Артема, но он разрешил мне посидеть на чуть теплой батарее справа от входа. Котельная мэрии видно еле топилась, раз даже в холле на окнах образовался иней.

Там я просидела, отогреваясь до десяти вечера, пока проходящий мимо тот же дежурный офицер не посоветовал мне идти домой. Я уже настолько устала сидеть и ждать что, наверное, и согласилась бы, но мое упрямство не дало. Я только грустно сказала:

– Раз в этом доме все настолько изговнились, что даже Артему не могут передать, что я его жду, то буду тут сидеть, пока он не пойдет на выход.

Глядящий поморщился от моих неприятных слов и сказал:

– Да ты толком объясни, какой Артем тебе нужен. Что ты заладила все одно и то же?

Я сказала, что мне нужен тот майор, кто выступал на площади и теперь он комендант города. Покачав головой глядящий сказал:

– Это не майор, а подполковник. А скоро вообще полковника получит. Комендант, завтра будет принимать граждан по частным вопросам. Сегодня он дела принимает. Не до девчонок ему, ты уж извини.

– А слабо просто передать, что я его тут жду? – Спросила я раздраженно и зашмыгала носом. Мне казалось, что он просто хочет от меня избавиться.

Дежурный немного постоял что-то обдумывая, но, наконец, спросил, как меня зовут и сказал:

– Ну, если мне влетит за тебя… я тебя на фильтрацию отправлю. Я не шучу. Все поняла?

Я кивнула и офицер ушел по лестнице на второй этаж. Автоматчики в холле только криво улыбались, поглядывая на меня чуть ли не завалившуюся на батарее.

Офицер спустился минут через пять и зло мне выпалил:

– Так! Все! Поднялась и пошла отсюда! Давай, пошла, я сказал! Из-за каждой сикухи мне будут говорить, что я забываю свои обязанности? Нет уж. Завтра прием граждан. Проваливай!

Я обиженно поднялась, разозлилась, стала глубже дышать, но сдержать слез так и не смогла.

– Что он сказал? – Взмолилась я, упираясь, когда он стал выводить меня на улицу.

– Никакой Александры Гортуш он не знает. Все граждане завтра. Они и так будут сегодня всю ночь работать, и потребовал, чтобы его никто не отвлекал. – Сказал офицер, толкая меня к выходу. – Давай иди, а то конвой вызову на фильтрацию пойдешь доказывать, что ты не шрамский диверсант.

Автоматчики заржали в полный голос, а я так же в полный голос заревела. Еще бы, Артем меня не хотел видеть! И надежды на него никакой не оставалось. Я упала на колени, не давая от себя отделаться, и офицер в бессилии выругался. Он позвал автоматчиков, чтобы они меня подняли и вынесли, но в это время я услышала знакомый веселый голос:

– Сорока, оставь диверсантку…

– Серебряный! – Воскликнула я и чуть ли не между ног солдат вырвалась к нему стоящему на лестнице. Меня не успели удержать, я добралась до Серебряного и, обхватив его за талию, сцепила руки, так что уже никто бы не смог оторвать от него.

Офицер посмотрел на эту картину и сказал:

– Подполковник сказал никого к нему не пускать кроме срочных донесений от шифровальщиков и курьеров…