Осознание

Это наихудший вид милосердия: вы делаете что-то из-за боязни ощутить себя эгоистом. Вам не хватает духу попросить, чтобы вас оставили в покое. Вы хотите, чтобы вас считали добрым пастырем! Если вы скажете: «Мне не нравится причинять людям боль», я отвечу, что не верю вам. Я не верю любому, кто говорит, что не любит заставлять людей страдать. Все мы любим мучить людей — особенно некоторых. Нам это нравится. Мы радуемся, когда видим, что кто-то мучит своего ближнего. Но сами мы не желаем причинять боль, ведь тогда пострадаем мы сами. Так-то. Если мы станем источником чьих-то мучений, о нас плохо подумают. Нас не будут уважать, о нас будут плохо отзываться, а мы этого не любим.

ЧТО ЗАНИМАЕТ ВАШЕ ВНИМАНИЕ

Жизнь — это банкет. И трагедия человечества в том, что на этом банкете большинство людей умирает голодной смертью. Вот что я повторяю без устали вновь и вновь. Мне вспоминается милая история о том, как экипаж сплавлявшегося по одной из бразильских рек плота едва не погиб от жажды. Люди не знали, что река, по которой они плывут, полна пресной воды. Река впадала в море под таким напором, что даже на расстоянии двух миль от берега ощущалось ее течение — а значит, и вода там была пригодна для питья. Но они даже не подозревали об этом. Так и мы: купаемся в радости, счастье и любви, даже не замечая этого. Причины те же — зомбирование мозга, гипноз и сон.

Представьте, что какой-то чародей гипнотизирует человека так, что тот перестает замечать очевидное и начинает видеть то, чего нет. С вами именно это и происходит. Покайтесь и примите благую весть. Покайтесь! Проснитесь! Перестаньте проливать слезы над своими грехами. Зачем сокрушаться о том, что было во сне? Вы сожалеете о совершенных в гипнотическом трансе поступках? Зачем вам это? Пробудитесь! Пробудитесь! Покайтесь! Обновите свое сознание. По-новому взгляните на мир! Ведь «царство здесь!» Редкий христианин отнесется к этим словам серьезно. Я говорил, что первое, что вам надо сделать, — это пробудиться, осознать свое нежелание просыпаться. Намного больше вы хотели бы получить все то, что, как вам внушили, для вас очень ценно и важно — причем жизненно важно. Второй шаг — осознание. Осознание того, что вы, быть может, всю свою жизнь заблуждались и потому постоянно суетились. Суетились и не просыпались. Заблуждались относительно любви, свободы, счастья и всего остального. Совсем непросто слушать, когда кто-то камня на камне не оставляет от дорогих вам вещей.

Что касается идеологической обработки человека, то мы располагаем довольно интересной информацией. Доказано, что когда человек примеряет на себя или «интроецирует» чужие идеи и мысли, он так или иначе программирует свой мозг. И самое смешное то, что за эти идеи он готов умереть. Это ли не странно? Надежным показателем того, был мозг человека запрограммирован или нет, а также насколько жизненные принципы данного мужчины или женщины сформированы интроекцией, является реакция этого человека на критику его убеждений. Если он эмоционально реагирует на нападки со стороны, то можно с большой долей вероятности предположить, что перед нами типичный продукт идеологической обработки. Он готов умереть за чужую идею. Террористы и святые (так называемые святые) выбирают себе какую-то идею, становятся одержимыми ею и идут за нее на смерть. Слушать непросто — особенно если вы идейный человек. Но даже если вы и не очень идейный, слушать все равно трудно. Вы ведь слушаете только свою программу, только свой сон. Новые идеи вы пропускаете через эту программу, согласовывая полученную информацию с данной вам психологической установкой или властвующим над вами гипнотическим сном. Помните вопрос одной студентки после лекции о сельском хозяйстве: «Сэр, я согласна, что лучшее удобрение — это старый лошадиный навоз. Но, простите, не могли бы вы уточнить, сколько лет должно быть лошади?» Понимаете, что стоит за этим вопросом? У нас у всех есть определенная точка зрения, не так ли? И все услышанное мы согласовываем с ней.

«Генри, как ты изменился! Был таким высоким, а стал низеньким. У тебя была такая красивая фигура, а теперь ты так отощал! Был блондин — а теперь брюнет. Что с тобой, Генри?» — «Я не Генри, я Джон». — «О, да ты и имя сменил!» Разве можно таких людей заставить слушать?