Особый район

Незванов давно заметил, что до Атласова лучше всего доходит, когда на него давят с использованием так любимого им канцелярского языка. Вот и сейчас «тойон» чуть не заскрипел зубами от злости, но вынужден был проглотить услышанное, потому что не было за ним сейчас той силы денег и связей, к которым он привык.

Кривошапкин уехал домой, оставив после себя выражение, подхваченное всеми жителями поселка. Теперь то, что произошло в районе прошлым летом, никто не называл иначе как «катаклизьмой». А Незванову пришлось переломить себя и обратиться к «куркулям». Чтобы не унижаться перед ними, он сделал хитрый ход — собрал совещание, на которое позвал всех более-менее авторитетных в поселке людей, в том числе Ивана Глаголу и еще нескольких «крепких хозяев». Честно признавшись, что сам ничего не соображает в сельском хозяйстве, Иван Петрович предложил собравшимся выдвинуть кандидатуру на пост начальника сельхозучастка (так он назвал эту должность).

Как он и предполагал, «куркули» предложили Глаголу. Остальные пошумели, поругались, но альтернативной кандидатуры у них не нашлось, потому что даже самый лучший инженер, бульдозерист или экскаваторщик, если он не знает, с какой стороны нужно подходить к корове, на эту должность ну никак не годится. Иван Петрович согласился с предложением, но после совещания серьезно поговорил с Глаголой, предупредив, что если он будет по своей привычке по-хамски третировать подчиненных ему людей, то со свистом вылетит с этого места и отправится рубить лес. Иван послушно кивал головой, со всем соглашался, но по выражению его лица Незванов понял, что хитрый, себе на уме хохол уже строит какие-то далеко идущие планы. Ну и пусть, подумал Иван Петрович, что бы ни затеяли куркули, им никогда не удастся переломить ситуацию в поселке в свою пользу. Уж слишком их не любят в поселке, а его директорский авторитет пока еще достаточно высок.

А вот со старательской артелью с Хатагай-Хаи вопрос решился проще, чем предполагал Незванов. Согласившись с Валерой Седых, что у туманной стены, через которую из прошлого в район проникали животные и люди, нужно выставить постоянный пост, Иван Петрович договорился со старателями, что они возьмут на себя эту необременительную обязанность. В короткое время на лесистой террасе в полукилометре от «прохода» мужики выстроили просторную избу, сложили в ней хорошую печку, не забыли и про баню. Отправленный с Красноармейца бульдозер проложил от берега реки до самого поста, названного старателями заставой, вполне сносную дорогу. В распоряжение «пограничников» выделили старый, но вполне еще работоспособный «КрАЗ», выдали два карабина. Ружей у них хватало своих.

Систему сигнализации и оповещения оборудовали под руководством Артема Бестужева. В двух сотнях метров от стены растянули целую сеть из тонкой, но крепкой стальной проволоки, перекрыв ею распадок на всю ширину. Зацепив ее, любой зверь больше сорока килограммов весом, а тем более человек, заставлял взлетать в воздух оглушительно воющие сигнальные ракеты, которых было достаточно на приисковом складе.

Одуревшие от скуки старатели были счастливы любой перемене обстановки и чуть не передрались за право дежурить на заставе. Но Портнов, чей упавший было при Хлудневе авторитет был снова поднят и поддержан авторитетом директора прииска, употребил власть и составил график так, чтобы никто не был обижен. На пост заступали сразу десять человек (именно столько народа вмещал построенный на заставе дом), и продолжалось дежурство десять дней, после чего приезжала смена.

Рвались старатели в «пограничную стражу» не только потому, что озверели от скуки на Хатагай-Хае, но и потому, что в распадке, перегороженном стеной, была хорошая охота, и директор, в принципе, не был против того, чтобы мужики пополнили таким образом запас продовольствия. Правда, он наложил несколько запретов. Например, нельзя было отстреливать мамонтов. Пришедшее еще осенью стадо так и оставалось единственным, и изводить этих великолепных животных на мясо казалось всем страшным кощунством. Нельзя было уничтожать неизвестных животных, если такие появятся, а в особо интересных случаях нужно было сообщать на прииск. И главное — не истреблять животных без нужды и бить не больше того, что требуется для пропитания.

Инструктируя старателей, Бестужев, которого директор назначил ответственным за «охрану границы», особо предупредил их, что бояться нужно в первую очередь не зверей, какими бы они ни были страшными, а людей, самая первая встреча с которыми показала, что они вооружены и очень опасны…

Глава 3 Урок политэкономии капитализма

— Можно, Иван Петрович? — из-за чуть приоткрытой двери торчал один только нос Глаголы, а сам он оставался в тамбуре, отделяющем кабинет директора от приемной.

— Заходи, — кивнул Незванов и показал на стул напротив себя. — Разговор серьезный будет.