Особый контроль

— Это ничего не доказывает. Возможно, через сто лет или даже меньше и эти ваши “действительно необъяснимые” явления станут легко объяснимыми наукой того времени. И все же идея небезынтересна. Какие же случаи вы отобрали?

— Самые интересные из них — четырехугольные “зеркала”.

— Даже “зеркала”?

— Вот именно. Появление этих “зеркальных” НЛО отмечено в тысяча девятьсот сорок пятом году над Японией, в тысяча девятьсот восемьдесят втором году над Китаем после испытаний ядерного устройства, в тысяча девятьсот девяносто втором на территории Соединенных Штатов Америки во время испытаний одной из установок пучкового оружия, и в тысяча девятьсот девяносто седьмом — на Луне. Всего известно пять случаев. Естественно, тогда не было такой аппаратуры анализа, как сейчас, и характеристики объектов бедны. Но тут нужно мнение специалиста, возможно, некоторые параметры “зеркал” характерны и для наших. Поиск не окончен, и может быть, в прошлом отыщутся новые следы. Вопрос — чьи?

— Да, негусто. — Йос характерным жестом пригладил шрамик над бровью, сцепил пальцы на груди. — Главное, чего мы не знаем, — что, какие последствия несут появления “зеркальных перевертышей”, странные пропажи грузов… Да и смерть Василия я отношу пока в разряд тех же таинственных событий… пока не убедимся в отсутствии между ними связи. Поэтому никому из нас не придется спать спокойно. Через неделю, двадцать девятого, состоится закрытое совещание Совета безопасности, к этому времени вы должны быть готовы к принятию тревоги по форме “Шторм”.

— Ого! — поразился Богданов. — Отделу безопасности будет дан “Шторм”?

Удивлялся Никита не зря. По форме “Шторм” вся полнота власти над деятельностью УАСС, гигантской защитной системы человечества, ветви которой протянулись в пространство на десятки парсеков, к другим звездам, сосредоточивалась у одного сектора или отдела, а не Совета безопасности, руководившего обычной оперативной работой будней. На памяти Богданова еще ни разу Совет не разрешил применить форму “Шторм”, даже в недавних событиях со взрывом космотрона.

— А ты думал, проблема пустяковая? — прищурился Керри Йос. — Нет, брат, если вдуматься, то мы на пороге кардинальных событий. Земля контролирует область пространства диаметром всего около двухсот парсеков, хотя “контролирует” — слишком сильно сказано. В этой области обнаружено только две цивилизации: наша — удержитесь от иронии — и Орилоухская. Так? И если “зеркала” — суть аппараты чужого разума, то легкость появления и вездесущность “зеркал” ставит их создателей на ступеньку выше нас, а может быть, и не на одну. Разгадать смысл всех их действий — значит определить стратегию человечества в прямом контакте. Понятно? Отсюда и “Шторм”. Я знаю, уже много лет наш отдел не имеет такой нагрузки, как остальные отделы Управления или погранслужбы, что ж, пришло время. Только не думайте, что я страшно рад этому, наоборот, я был бы рад, если бы и впредь отдел общественной безопасности не имел работы, тем более в глубоком космосе. Слово “тревога” у безопасников звучит по-иному, чем в других отделах: там спасатели ведут борьбу с природными явлениями, мы же вынуждены сталкиваться с разумом, чаще со своим собственным, реже с другим. Тем тяжелее ответственность, тем выше цель, тем больше спросят с нас в случае ошибки.

Керри замолчал, глаза у него стали печальными.

— Все, ребята, идите. Но помните — менторствую я от того, что вижу дальше вас.

— Ты нам не все сказал, — помолчав, произнес Богданов. Йос задержал на нем изучающий взгляд.

— На сегодня я сказал все. Богданов кивнул и встал.

— Пошли, Слава.

Начальник отдела проводил их задумчивым взглядом и подумал, что Богданов вполне способен заменить его на посту главного координатора отдела, интуиция у него развита неплохо.

ГЛАВА 6 Старый завод

Диктор был очень молод и заметно волновался, хотя вполне могло быть, что волнение рождено актерским талантом. Во всяком случае, это не мешало ему вести передачу.

— Друзья! В программе центрального информвидения торжественное выключение очистных автоматических установок Тихоокеанского пояса! Наши видеокамеры установлены…

Филипп полюбовался стальным зеркалом океана, снимаемого с высоты двух километров, и выключил информ. Настроение было неважным, и не столько из-за последних событий, сколько из-за мыслей об Аларике. Он вскочил с дивана, кругами походил по комнате и снова сел.

Что делать? Поговорить с ней напрямик? О чем? Сказать: “Аларика, я работаю в Управлении, что тебе еще нужно?” Нет, некорректный прием, по выражению Реброва. К тому же, он пошел в спасатели не для того, чтобы произвести впечатлениенна близких. Кстати, что ей нужно в действительности? Обрел ли он цель в жизни, перейдя в отряд безопасников?

Филипп пожал плечами, подошел к домашнему видео, нерешительно набрал телекс Аларики и тут же стер цифры.