Особый агент

– Позвольте напомнить. Сначала вы захотели, чтобы террористы делали заявление на чеченском языке. Мы сняли. Потом вы решили, что все-таки лучше им говорить на русском. Мы сняли с русским текстом. Ролик был полностью готов, но вы придумали, чтобы у главаря была татуировка на руке…

– Ну, а чем плохо придумал? Зато его сразу можно опознать. И миру удобнее предъявлять. Этим же дуракам подавай стопроцентные приметы. Вот и будет им примета – лучше не надо.

– Согласен, – сказал Олег Андреевич. – Но пока наносили татуировку, пока она заживала, мы немного отстали по времени. Но теперь все готово. Шестого мая ролик выйдет в эфир.

– Прекрасно, – сказал Петр Петрович, тактично выждав, пока спор между тестем и зятем несколько поутихнет. – Это будет очень сильный ход. Накануне Дня Победы такое заявление! Люди будут на взводе. Главное, чтобы не просочилось ни капли информации. Если кто-то что-то пронюхает…

Он сжал сухие челюсти и строго осмотрел соратников, как бы призывая их утроить усилия по сохранению всех нюансов подготовки в глубочайшей тайне.

– Павел Сергеевич, ваши люди надежно охраняют кандидатов в террористы? – обратился он к маршалу.

– Надежней некуда, – уверенно заявил тот.

– Где их содержат?

– Под землей, недалеко от турбонаддувной установки. Чтобы сразу после того, как будет пущен газ, расстрелять прямо на месте.

– Они не сбегут? – не отставал Петр Петрович.

– Я же сказал: приняты повышенные меры, – чуть нахмурился Сысоев. – Да и бежать им некуда. Они находятся в изолированном отсеке глубоко под землей. Там несколько степеней защиты. Из него просто невозможно сбежать.

– А может, их шлепнуть для страховки сейчас и положить пока в холодильник? – предложил Семен Игнатьевич. – А потом вынуть и разбросать… Вот и охранять не надо.

– Рискованно, – возразил Петр Петрович. – Трупы, после того как оттают, начнут быстро разлагаться. Журналисты, которым мы предъявим убитых террористов, могут догадаться о подлоге.

– Да, эти будут рассматривать каждую волосину в ноздре, – засопел Семен Игнатьевич. – А может, не пускать журналистов – и дело с концом?

– Мы же договорились, Семен Игнатьевич, – мягко возразил Петр Петрович. – На первых порах все будем делать по мировым стандартам. Зачем без крайней нужды восстанавливать против себя Америку и Европу? Нет, пускай убедятся, что это чудовищное преступление совершили террористы, сделавшие накануне соответствующее заявление. Таким образом, мы получим законное право на защиту покоя наших граждан. И на этом основании проведем все первичные мероприятия: низложение президента и правительства, отмену существующей конституции, в корне своем ущемляющей интересы народа, назначение временного правительства из числа патриотов, ввод усиленного воинского контингента в Чечню, дезавуирование всех договоров начиная с Беловежской Пущи – и так далее в строгом соответствии с разработанным нами подробным планом спасения и восстановления страны в тех границах, в которых она находилась до 1991 года.

«Репетирует программную речь, – подумал Маслов, глядя на худое, вдохновенное лицо Воронина. – Неплохо получается. Вот бы еще здоровья к этому чуток».

Но лицо его, как и лица всех присутствующих, выражало полное согласие с тем, что говорил Петр Петрович.

– Да, ты прав, Петр Петрович, – кивнул Семен Игнатьевич. – Мы должны выиграть время, хотя бы до тех пор, пока придавим контрреволюцию и выведем армию на боевые рубежи. Потом уж они ничего не смогут сделать. Крика, конечно, будет много – да плевать мы на них хотели. Ракеты наши им хорошо известны, так что дальше крика дело не дойдет. Пускай вопят себе на здоровье, мы это уже проходили.

Он самодовольно ухмыльнулся, думая о том, какой шум поднимется на Западе. Да, такого господа из НАТО и Евросоюза от стоящей на коленях России не ждут. Поди, и думать забыли, что она способна еще напугать их до оторопи. То-то начнется паника… Хоть перед смертью потешить душу, посмотреть, как эти вонючие америкашки будут икру метать от страха.

– Нужно успеть эвакуировать из Москвы всех наших сторонников, – перешел к следующему вопросу Петр Петрович. – Олег Андреевич, вы отвечаете за этот сектор. Все ли, чьи жизни мы считаем нужным сохранить, предупреждены о том, что девятого мая им лучше находиться подальше от Москвы?

– Практически все, – доложил Олег Андреевич. – Мои люди лично предупреждают каждого человека. На сегодняшний день оповещены девяносто процентов от составленных списков. За последующие дни мы предупредим всех оставшихся.

– Хорошо, будем надеяться, что здесь обойдется без случайных жертв. Но помните: малейшая ошибка – и все рухнет. Поэтому нужно действовать крайне осторожно.