Особое задание

Кузьмичева меньше всего волновало, что близится Новый год. Всякую службу, выпадающую в праздники именно ему, он принимал как должное — всё-таки самый молодой среди опытных летчиков, к тому же и бессемейный. Он и теперь втайне погордился бы, что ответственное задание доверено их звену, если бы не особенный случай в его жизни. Стоило Кузьмичеву объяснить командиру ситуацию, тот наверняка освободил бы его от задания, но летчик Кузьмичев относился к той нередкой категории людей, которые ни при каких обстоятельствах не способны отказаться от назначенного им дела. Впервые за четверть века жизни узнав, какие жгучие искры в душе высекает столкновение двух великих человеческих чувств — любви и долга, Кузьмичев изругал судьбу да свой распроклятый характер и занялся подготовкой экипажа к вылету…

В штабе мотострелковой части летчики узнали, что им предстоит не простая разведка маршрута. Подразделения части совершали марш в предвидении встречного боя параллельными путями, и вертолетчики должны стать их воздушными дозорными до самого возвращения в гарнизон. Командир звена полушутливо заметил, что им здорово повезло: Новый год наверняка придется встретить на природе, в дружной семье собратьев по оружию, и будь, мол, он холостяком, как некоторые его подчиненные, посчитал бы себя редким счастливцем. Вот тогда-то в порыве не то досады, не то откровения Кузьмичев достал из кармана фотографию.

— Не такие уж мы холостые, товарищ капитан.

— Это кто? — капитан с любопытством рассматривал фотографию строгой девушки.

— Жена. — Заметив, как брови командира изумленно поползли вверх, Кузьмичев уточнил: — Точнее, пока ещё невеста. Пока… Она завтра приезжает.

— Куда?

— Ко мне, разумеется, в наш Н-ск.

— Послушайте, Кузьмичев. Если вы не шутите, я, пожалуй, влеплю вам выговор. О таких вещах, между прочим, командира положено ставить в известность.

— Вот я вас и поставил. Да ничего, — Кузьмичев начал словно бы оправдываться. — Адрес мой ей известен, квартирная хозяйка знает о ней, а в нашем городке не заблудишься.

— Какого ж черта вы раньше-то молчали? Или считаете себя незаменимым пилотом?

Кузьмичев потупился, капитан вздохнул:

— Понятно. Принципы. А если у неё свои принципы? Приезжает девушка к жениху в чужой город, никто её не встречает, так что ей делать? Я бы на её месте взял обратный билет.

По лицу Кузьмичева скользнула откровенная тревога — именно этого он и опасался.

— Ладно, «принципиальный парень», спасибо и на том, что хоть теперь догадался сказать. Слава богу, не в каменном веке живем. Как звать-то её?

— Наталья Григорьевна…

— Григорьевна, — усмехнулся капитан, возвращая фотографию. — Иди ставь задачу экипажу, «незаменимый пилот».

Боевая работа сразу захватила Кузьмичева с головой. Над здешним районом их звену уже приходилось летать, и выбор старшего начальника был, конечно, не случайным: новичку тут было бы туго. Но и распутывая лабиринты рваных горных отрогов, лобастых сопок, узких долин и каменных плоскогорий, Кузьмичев не мог потушить в душе беспокойства. Надо же было командиру подлить масло в огонь!..

Вероятно, потому, что Кузьмичев всерьез любил свою Наталью, она и после двух лет знакомства оставалась для него загадкой. Однажды он нечаянно обидел её неосторожным словом, и почти целый отпуск пришлось потратить на то, чтобы рассеять её обиду и недоверие. Они решили пожениться, как только Наташа закончит учебу. Два месяца назад она получила диплом, и Кузьмичев настойчиво звал её приехать, поскольку очередной отпуск его пока за горами. Девушка отвечала уклончиво, потом серьезно намекнула: во все времена, мол, женихи ездили за невестами, а не наоборот. Кузьмичев смирился, и вдруг это письмо: жди к Новому году. Она уже и билет взяла за полмесяца вперед. Но приедет ли? Может, дома его ждет другое письмо или телеграмма? И хорош бы он был, освободи его командир от боевой работы «по личным обстоятельствам»… Всего людям не объяснишь. Кузьмичев даже сердился на себя за откровение с командиром звена: как бы тот не подумал, будто его подчиненный похваляется личной жертвой, желая показать, что ради службы готов от всего отказаться, — не зря, мол, Кузьмичева считают первым кандидатом в командиры.

А приедет Наташа, она поймет. Должна понять, если действительно любит. Любящая невеста или жена не может ревновать к службе…

Разглядывая с высоты затиснутое меж отрогов каменистое плато, Кузьмичев подумал, что во всех краях встречаются люди с изощренным воображением. Кто-то же окрестил это безлюдье «Красной пустыней». Ему приходилось видеть настоящую красную пустыню, где багровый песок, простершийся барханами до горизонта, рождает ощущение полета над застывшим океаном чужой, безжизненной планеты. А тут и красного пятнышка не сыщешь: серо-желтый щебнистый суглинок, серые скальные обломки, серые гребни гор по сторонам, и даже вода во впадинах отливает серым глянцем.