Особое задание

Михаил Артемович расписался в квитанции, отшелестел пять бумажных рублей и отсыпал горсть мелочи. Всё правильно – компенсация курьеру за транспорт и чаевые. Не отказываться же?

– Чаю хотите?

Чаю я отчего-то не хотел, но хозяин провел меня на кухню – место обычных посиделок русской интеллигенции, где произносятся самые грозные речи. Вместо газовой плиты – новомодная чугунная печь, на которой можно одновременно и жарить, и печь, и варить. Вроде английская?

– Владимир, вы догадались, что я председатель подпольного революционного комитета? Одновременно ещё и председатель Архангельской городской организации РКП (б). То, что мне пришлось вас задействовать – необходимая мера. Впрочем, если вы скажете, что ваша миссия гораздо важнее, вы вольны просто уехать, и никто не станет предъявлять вам претензии.

Я задумался. С одной стороны – моя миссия очень важна. С другой – не стал бы руководитель подполья дергать человека из Центра без надобности.

– Если вы мне расскажете в общих чертах, то я приму решение.

– Дело в том, что позавчера был задержан руководитель профсоюзной организации судовых механиков товарищ Неклюдов. Он не большевик, левый эсер, но в его профсоюз входит около ста человек. Ни один из них не желает, чтобы наши суда угнали в Англию, но реально можно рассчитывать лишь человек на пять. Это пока. Если положение белых и интервентов ухудшится, желающих помогать станет гораздо больше.

Дальше можно не продолжать. Умелый механик сумеет устроить небольшую «аварию» на вверенном ему судне, чтобы потом её быстренько устранить. А если за дело возьмется кто-нибудь вроде меня, то фантазии хватит лишь на взрыв парового котла. И что потом с таким кораблем делать? Пустить на металлолом? Нет, кораблики в Белом море нам нужны в целости и сохранности.

– Неклюдова задержала народная милиция за попытку организовать забастовку. Его вначале хотели передать нашей контрразведке, но англичане требуют, чтобы передали им. Наше правительство для порядка поломается, но отдаст. Как нам стало известно, послезавтра. А если отдадут англичанам… Ну, вы поняли.

Еще бы не понять. В контрразведке товарищ Неклюдов расскажет не только о тех, кто готов действовать прямо сейчас, но и о тех, кто собирается это сделать.

– У меня нет под рукой людей, имеющих фронтовой опыт. Единственный, кто что-то умеет – Серафим Корсаков, комендор с «Императрицы Марии». Выстрелить он сумеет из всего, что с дырой, а вот планировать операцию, увы. И остальные товарищи тоже.

Михаил Артемович покачал головой. А я… А я поступил абсолютно непрофессионально.

– Для начала мне нужен план полицейского участка.

Так, высокий забор, караульная будка на воротах, двухэтажное здание. Внутри человек восемь-десять, живут на казарменном положении, на втором этаже. Допустим, мы захватываем караулку, бежим. Нет, постреляют сверху, как курей. Эх, нам бы гранатомет. А если его нет, надо что-то придумать!

Вот тут-то и пригодился Корсаков. Когда мы собрались, чтобы обсудить план нападения на участок и необходимость ошеломить полицейских, Серафим задумался.

– Есть одна идея, только выстрел будет всего один.

– А нам больше и не потребуется, если всё пройдет как задумано.

– Тут же в Соломбале старейшая в России верфь, сотни кораблей военных построено, сам видел, что у нас пушки старинные на улицах стоят. А около Судоремонтного завода стоят две шестифунтовые пушки-карронады калибром три с половиной дюйма, длина всего метр, вес пудов десять. Их на бриги ставили в начале девятнадцатого века. Установим одну из них в розвальни на ложе, чтоб стреляла назад, я за ночь всё подготовлю. Прикроем сани мешковиной. Я, как подъедем, сразу поставлю напротив участка, нырну под мешковину, наведу пушку по высоте, потом останется только папиросу приложить к затравочному отверстию. Зарядим чугунным ядром, а поверх – картечью или гвозди, знатно жахнет, даже если сани развалятся, там её и бросим.

Кого на Соломбале можно удивить крестьянскими розвальнями? И дрова требуется перевозить, и мебель, да мало ли что. Зимой в Архангельск съезжаются крестьяне не только с уезда, но с Холмогор, с Шенкурска, а бывает и с Колы. С хлебом в губернии всегда плохо, а так какую-никакую копеечку заработаешь. Странно только, что поперек саней установлена какая-то штука, наподобие треноги, только гораздо массивней, да ещё и укрыта мешковиной.