Особое положение

– Твоя дочь сумела обвести вокруг пальца всех. Абсолютно всех. Признак недюжинного ума, несомненно. Но и хитрости, изворотливости. Она обманула не только нас, но и мою супругу, когда гостила у нас. Ни словом, ни взглядом не дав понять, что против этого брака. Уж у нее-то она могла попросить помощи в избавлении от нежеланного замужества. Но она лгала всем, глядя в глаза. Как я смотрю сейчас на тебя. Скажи, агаси, кто мог научить твою дочь лгать? Почему она решила предать моего сына и тем самым предать сам Игенборг?

Я даже на миг пожалел Урнана. Не думаю, что есть его вина в поведении Иланны. Но! Родители вкладывают в своих детей то, что знают сами. Неужели моя невеста не подумала о том, что их могут обвинить в предательстве и арестовать? М-да, что-то акиф поторопился насчет ее ума.

– Отец. – Я кашлянул. – Позволь покинуть вас ненадолго.

Акиф лишь рукой махнул, не отрывая взгляда от Урнана.

Мне надо было остаться одному. Перечитать еще раз то, что нашел в своей спальне. То, что сейчас грызло изнутри, как крыса. Как огромная злобная крыса. И имя ей было Предательство.

Мне пришлось отойти и сесть на кушетку, что пряталась на террасе, прикрытая от посторонних глаз полупрозрачными занавесями. После чего достал из кармана сложенный лист бумаги. Он попался мне сразу после исчезновения Иланны. Нашел его под подушкой. А это значило одно: кто-то еще помог нашим голубкам сбежать.

Почему голубкам? Изнутри вновь полыхнула злость. Да потому, что в письме все было четко написано.

Ясарат, теперь ты уже все знаешь, и я понимаю, что все это выглядит ужасно. Но так получилось, что мы с Иланной полюбили друг друга с первого взгляда. Брат, я специально ничего не предпринимал до вашей встречи. Если бы ты сказал мне, что тоже любишь ее, клянусь, я бы отступил. Иланна прекрасная девушка, с тонкой, нежной душой, но твое отношение к ней уничтожило бы свет ее души. Ты не смог по достоинству оценить бриллиант, который тебе достался. Я же буду любить и беречь ее до конца своих дней.

Я не прошу нас простить. Понимаю, что наношу тебе оскорбление и в очередной раз разочарую отца. Но мы разговаривали с тобой. Иланна – не твоя судьба, ты ее не любишь. Тогда как мы с ней – точно две половинки одного целого. Надеюсь, когда ты встретишь ту самую, то поймешь мои чувства.

Я не хочу своим поступком навредить матери и друзьям, так что в Асдоре можете нас не искать. У меня есть план, как обелить имя Иланны, чтобы никто не посмел в ее сторону плохого сказать или усомниться в законности нашего союза.

Пожелай мне удачи. Знаю, что когда ты остынешь, то поймешь, что все к лучшему. Люблю тебя.

Твой брат Данис

Кулак сжался, сминая бумагу.

Данис… Когда только успел околдовать своим голосом? Хотя он приехал раньше нас, а мама пригласила погостить во дворец Иланну, чтобы поближе познакомиться. Тогда, видимо, между ними все и завязалось. Ведь у нас в семье нет разделения на женскую и мужскую половины дома. Вот она и познакомилась с моим братом как с будущим родственником. Судя по докладу, Иланна увлекается поэзией, музыкой, и у них нашлось много общего.

Представлять, как между ними все это происходило, было противно. А я считал его не просто братом, но и другом, близким человеком. Тогда как мне готовили нож в спину.

Вот, значит, к чему были все его дотошные вопросы насчет моего отношения к Иланне. Неужели не мог прямо со мной поговорить, как брат с братом? Я с ним был откровенен, а вот его недоверие оскорбляло.

«Пойму, что все к лучшему?» – хмыкнул я про себя, вспоминая прощальные слова брата в письме.

Может быть. Я не горел желанием жениться. Сбеги Иланна с любым другим, и я бы лишь вздохнул с облегчением. Но Данис… Отец будет вне себя. Получается, позор ляжет не только на семью агаси Урнана, но и на нашу. В стенах нашего дома соблазнили Иланну и подбили на побег.