Особо опасная особь

— Большая часть марджей если и совершает преступления, то только самые легкие, пятой степени, типа бутлега, контрабанды компонентов и уклонения от налогов. Потому что марджи — вполне нормальные люди, никто из них не хочет сидеть в тюрьме. На откровенный подлог идут только самые отмороженные, типа этого Витамина, который угробил себя наркотиками и терять ему было нечего. Здесь проблема не в марджах, а в хай-стэндах. Они особая каста, они живут в комфортном мире и уверены в своей безопасности — всегда и в любой ситуации. Нужно только быть полностью лояльным государству, соблюдать весь свод законов и действовать по стандарту предписанными приличиями. И тогда все будет хорошо. Только эта безопасность — разновидность иллюзии. — Юрий взял со стола салфетку и растянул ее перед собой. — Вот она, безопасность в клановом обществе. Выпадешь из клана, и хана тебе. — Он разорвал салфетку и кинул ее куски в стороны. — Вспомни, Лина, как это с тобой было. Штаты — своеобразная страна. Государство создало там идеальные условия для трети своего населения — касты хай-стэндов, погрузило их в иллюзорную сказку и наблюдает, как они красиво живут и неуклонно вырождаются. Когда-то я никак не мог понять, зачем так делается, что это за хрень такая — неудачный социальный эксперимент, что ли? А потом понял — инерция. Всего лишь инерция. Когда-то идея хай-стандарта оправдывала себя, и в этот стандарт вписывалось не меньше четырех пятых населения. И надобности в марджах тогда не было, потому что хай-стэнды сами удачно работали мозгами. Но одно не учли — не все могут жить в условиях постоянного контроля. Пусть это контроль не явен, не навязчив, но многие чувствуют его спинным мозгом. И начинают задыхаться, ищут возможности к бегству. А куда бежать, скажи?

— К марджам, наверное, — промямлила Лина. — Куда еще?

— Так и получается, — Умник кивнул головой. — Те, кто выпал из привычного социального слоя, то есть маргиналы, начали собираться в коммуны двадцать пять лет назад. Государство смотрело на это без особого удовольствия, первым марджам доставалось крепко. Соединенные Штаты пытались собрать своих блудных детей под крыло, а кончалось это тем же, что прежде, — тюрьмой, потому что марджи были готовы отстаивать свою новообретенную свободу всеми способами. Марджи, которых становилось все больше, занимали пустующие гетто крупных городов — такие, как Синий квартал, оборонялись как могли от полиции и правительственных войск, временами это переходило в настоящие бои. В обществе приличных людей образовались серьезные прорехи: многие лучшие умы покинули свои комфортные дома и подались в маргиналы — бескомпромиссно, без надежды на возвращение. Проводить против них войсковые операции, убивать их в марджевских кварталах было слишком большой роскошью для государства — это грозило нации невосполнимыми интеллектуальными потерями. Оказывается, марджи после своего ухода вовсе не становились тунеядцами и преступниками — они вовсю работали, успешно торговали с приличным обществом, только вот наотрез отказывались вести приличный образ жизни. С последним пришлось смириться — возник некий негласный социальный договор. В результате в Америке появилась новая каста — марджи, или, как они себя называют, честные слики. Конечно, ВSОМ сделало немало, чтобы взять эту касту под свой контроль, но я могу сказать вполне определенно — им это не удалось. Слики в основном не подконтрольны никому. Конечно, им не дозволено шляться в приличных районах с оружием, продавать приличным людям наркотики, открыто совершать махинации. Как только мардж выходит из своего гетто, он тут же становится объектом внимания полиции, и ВSОМ и вынужден вести себя крайне осторожно, потому что церемониться с ним, как с приличным, никто не будет. Зато дома он сам себе хозяин и уверен, что никто не подглядывает за ним в щелочку. Слики настороженно принимают чужих, но влиться в их общество не так уж и трудно — большая часть сликов придерживается хипповых или растафарианских традиций: мир, любовь, секс, травка, все слики — братья-сестры, Джа даст нам все и так далее. Переток из хай-стэндов в марджи происходит постоянно, обратно — почти никогда. По официальным данным США, семьдесят пять процентов населения страны живет по хай-стандарту, а остальные проценты только чуть до него не дотягивают. На самом же деле чистых хай-стэндов — около тридцати пяти процентов, еще двадцать пять процентов — чистые марджи. А остальные сорок процентов… Много там всяких — военные, эмигранты легальные и нелегальные, сельское население, которое тоже потихоньку становится отдельной кастой…

— Во шпарит, — восхитился Миша. — Как на лекции прямо. Я, конечно, все это дело знаю, но ты вообще… Одно слово — Умник. Язык подвешен будь здоров.

— Ничего, Лина, не слишком я тебя гружу? — спросил Юрий. — Ты все жаловалась, что я тебе мало рассказываю.