– Когда только успела свои книги подсунуть! – пробормотала она тихо.
– Что вы сказали? – вскинулась Александра.
– Ничего, – процедила сквозь зубы Марфа и, увидев изумленный взгляд психолога, через силу улыбнулась. – Да я просто возмущаюсь, не успели хозяева покинуть этот мир, как скорбящая родня весь дом обчистила! А уж Луиза – вообще седьмая вода на киселе!
Глава 12. Между раем и адом
Поразительно, но номера Наденьки и Альберта удивительным образом оказались рядом, и от этого девушка почувствовала себя на седьмом небе от счастья. Ведь все эти три дня он будет находиться рядом с ней, их будет разделять всего лишь тонкая стена, она будет постоянно сталкиваться с ним в коридоре, и, возможно… Когда она думала о том, что может произойти между ними, у Наденьки от волнения перехватывало дыхание, а во рту становилось сухо.
Но Барятьева как будто подменили, он даже не поинтересовался, как она устроилась, а в столовой прошел мимо, не заметив, и сел за стол с красавицей актрисой, восходящей звездой Евой Михайловской.
Наденька заняла место за соседним столом и с горечью украдкой наблюдала за парочкой. Глаза Барятьева горели восхищенным огнем, и он не сводил взгляда со своей коллеги. До Нади доносился счастливый, довольный смех Михайловской, любовное журчание Барятьева, и она сходила с ума от ревности.
Поковырявшись с безучастным видом в тарелке, Наденька отставила ее в сторону. Слушать любовное воркование стало не под силу, и, встав из-за стола, она словно пьяная, пошатываясь, направилась в свой номер.
Кинувшись на кровать, она дала волю слезам. Рыдая, Надя с отчаянием била кулачками по подушке и гневно шептала:
– Ненавижу! Мерзавец! Скотина!
Вволю наплакавшись, она, наконец, успокоилась и задремала, изредка всхлипывая.
За окнами окончательно стемнело. Поднялась пурга.
Несколько смельчаков, высунувших было нос на улицу, тут же со смехом вернулись назад. Среди них были и Барятьев с Михайловской.
– С ног сбивает, – воскликнул Альберт. – Вокруг ничего не видно.
– Жаль, погулять не удалось, – хохоча, подхватила Ева.
Приятель Альберта артист Юрий Егоров предложил:
– Может, в бильярд?
Покосившись на Михайловскую, Барятьев вздохнул.
– Можно, если барышни нас поддержат, – многозначительно подмигнул он Еве.
Михайловская радостно вспыхнула.
– Отличное предложение, я не против.
– Замечательно! – воскликнул Альберт и, подхватив свою даму под локоток, увлек ее в бильярдную.
В зале, набитом игроками, стоял гвалт, слышался стук бильярдных шаров и резало глаза от табачного дыма. Зоркая Ева мгновенно узрела свободный стол, и компания направилась к нему.
Игра началась. Ева выбрала себе кий, натерла его мелом, прицелилась и ударила по шару. Шар завертелся волчком и замер. Подруга Евы, смешливая Ася Даниленко, кинулась складывать шары в треугольник.
Сняв треугольник, Альберт взял кий и ловко, одним ударом отправил два шара в лузу. Ева возбужденно взвизгнула и восторженно захлопала в ладоши.
– Превосходно, Альберт! Вы – ас! У меня так никогда не получится.
– А я научу. – Он взял ее руку и положил на кий. – Вот так ставим пальчики, – ворковал он, обнимая девушку.
Кокетничая, Ева прижималась к нему, зазывно смеялась, красиво закидывала голову. У нее никак не получалось сделать точный удар, и Альберт с удовольствием продолжал процесс обучения.
– Нет, сегодня у меня точно не получится, – наконец сдалась Ева, утомленно отведя пышную гриву светлых волос, обнажив нежную, точеную шею.
С вожделением взглянув на девушку, Альберт жадно облизнул губы.
– Хорошо, может, тогда пойдем ко мне, выпьем кофе, – предложил он.
Но Ева отвела глаза и прощебетала:
– Уже поздно, я хочу спать.
Наденька проснулась от тихого, настойчивого стука в дверь. Спросонья она не поняла, где находится. Вскочила с кровати и в потемках на ощупь прошлепала босиком к двери.
– Кто там?
– Открой, это я, Альберт, – послышался приглушенный голос.
Не веря своему счастью, девушка решительно повернула ключ. Дверь открылась, и в комнату… нет, не вошел, а ворвался, словно вихрь, Барятьев.
Он подхватил Наденьку на руки, крепко обнял. Горячие влажные губы коснулись ее губ. У нее закружилась голова, девушка словно провалилась в какое-то другое, ранее незнакомое ей и оттого пугающее измерение. Происходящее казалось ей нереальным, странным, фантастическим сном.
Все произошло быстро и непонятно, и это оглушило Наденьку. Она с трудом сознавала, что происходит, с трудом понимала, о чем Альберт шепчет ей.
Единственное, что она запомнила и поняла, – это его удивление и умиление.
– Я у тебя первый? Ты чудо!
– Ты на мне женишься? – глупо улыбалась она в темноте.
– Конечно, – жарко шептал он. – Только нужно подождать.
Проснувшись утром, Наденька обнаружила, что Альберта рядом нет, и она даже обрадовалась, потому что после произошедшего между ними ночью чувствовала страшную неловкость.