Читаем Основы физики духа полностью

«В многочисленных сообществах животных действуют законы, которые мы с полным правом можем назвать зачатками нравственности: в стаде животные, как правило не причиняют друг другу вреда, наоборот, часто помогают собратьям - вместе защищаются, вместе добывают пищу, в их группах царит строгий порядок, сложная иерархия. Следовательно, основные нравственные законы инстинктивны! Никого не удивляет присущий каждому животному инстинкт индивидуального самосохранения, никого не удивляет и инстинкт продолжения рода - всем понятно, что они изначально присущи всему живому. Но инстинктивную нравственность - стремление не причинять друг другу вреда, следует назвать инстинктом коллективного самосохранения - без такого инстинкта стадные животные просто погибли бы. Можно предположить, что инстинкт коллективного самосохранения, запрещающий убивать сородичей, заставляющий подражать старшим, человек унаследовал в полной мере от своих животных предков» (М.Чулаки, «Вечное беспокойство духа»).

Но поскольку нравственные функции предполагают наличие высоко развитой рефлексии (система сравнивает свое реальное поведение с «образами желаемого»), то моральные свойства разворачиваются в полную силу лишь у человека. Собственно, в силу этого саму сущность человека часто связывают именно с моральными свойствами индивидуума.

«В жизни обществ человечность зависела от уровня нравственного развития обществ» (Н.Бердяев, «Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого»).

Поскольку явления нравственности и совести базируются на способности конкретной «пирамиды души» воспринимать образы морали, то не существует некоей абсолютной морали, - любая мораль относительна.

«Только совесть может как бы согласовывать «вечный» всеобщий моральный закон с конкретной ситуацией конкретного человека. Жизнь по совести - это всегда абсолютно индивидуально - личная жизнь в соответствии с абсолютно конкретной ситуацией, со всем тем, что может определять наше уникальное и неповторимое бытие. Совесть всегда учитывает конкретность моего личного бытия» (В.Франкл, там же).

«Что же такое большие блага и что меньшие, определить трудно именно потому, что они меняются в зависимости от времени, места, лица и прочих подобных вещей…» (Л.Валла, «Об истинном и ложном благе»).

Общество задает лишь основной набор критериев морали, определяя таким образом только остов системы «образов желаемого», который дополняется каждым человеком в сугубо индивидуальный набор нравственных ценностей этого человека.

Но не только общество в целом влияет на «образы желаемого» индивидов, существует и «обратная связь». Каждый человек в своей повседневной деятельности (как материальной, так и духовно-нематериальной) вносит свои коррективы в общий «букет» «образов желаемого». Вследствие этого, можно сказать, что официальная общественная мораль, реальная общественная мораль и индивидуальная мораль являются сущностями размытыми, без жестких границ и определений.

Относительность и «размытость» морали, однако, вовсе не означает ее нереальности.

«Страх - т.е. возмутившийся инстинкт личного самосохранения - легко фиксируется объективно: изменяются электрические потенциалы кожи, не говоря уж о сердцебиении, потоотделении и т.д. Совесть, т.е. возмутившийся инстинкт коллективного самосохранения - вызывает те же физиологические реакции, только более длительные, но зато менее бурные. Правда, у всех людей индивидуальные пороги - боли, страха, совести. У некоторых такие высокие пороги, что потревожить их совесть почти невозможно. Ну что ж, это, как врожденное слабоумие, - брак природы» (М.Чулаки, «Вечное беспокойство духа»).

Более корректно утверждать что объективно регистрируются лишь изменения состояния человеческого организма при его каком-либо поведении, но изменения, которые связанны с существованием таких феноменов как «мораль», «нравственность» и «совесть», и которые ничем иным объяснить невозможно…

Если точнее разносить понятия «совесть», «мораль» и «нравственность», то согласно принимаемой схеме «мораль» и «нравственность» - суть одно и то же (просто, традиционно мы привыкли относить термин «мораль» к общественной морали, а «нравственность» - к морали индивидуальной), а «совесть» является способностью человека испытывать нравственные чувства. По сути, проявления совести есть прежде всего ничто иное, как те или иные эмоции, обуславливаемые наличием «морали» (или «нравственности»).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология