Основы этнополитики

Отметим, что морфологических изменений, напоминающих расовые признаки, не дали ни относительно небольшие сроки проживания в принципиально иной среде (400 лет негров в Северной Америке, 1500 лет эскимосов в Гренландии), ни огромные, измеряемые десятками тысяч лет. Не белеют черные и желтые, не чернеют желтые и белые, не желтеют и не окосевают белые и черные (иначе, чем посредством метисации) и т. д. Как, с какой стати могли бы пройти через «депигментацию» кроманьонцы в течение, допустим, 20 тысяч лет, если за тот же или гораздо больший срок ее не прошли негроиды Южной Африки, индейцы Северной или юга Южной Америки или народы Северного Китая?

Словом, все говорит о том, что все три большие изначальные расы возникли не только в разных центрах (с полицентрической концепцией не спорят уже даже наши оппоненты), но и от разных, не связанных ничем между собою, чистых в расовом смысле групп предков. Какими возникли, такими и остались. И с самого начала были такими, по своим основным характеристикам, какими мы видим их сегодня.

Между тем, как пишет руководитель отдела системогенеза Института нормальной физиологии профессор К.В. Анохин, новейшие исследования показали, что хотя определенные приспособительные функции (предположим ненадолго, что разрез глаз или цвет кожи к ним относятся) передаются по наследству, они принципиально не изменяют как таковую морфологию человека. То есть, в поколениях, попавших в особые природные условия, может вырабатываться повышенная адаптивная биологическая реакция, которой нет у ранних поколений и у народов других регионов. (Например, у жителей высокогорных Анд увеличен объем легких.) Но, если популяцию переселить в новые (или, наоборот, из новых в прежние) условия, не требующие подобной адаптации, то это свойство быстро, через 2–3 поколения утрачивается, атрофируется за ненадобностью.

Если бы цвет кожи, глаз, волос, разрез глаз, структура волос и иные расовые признаки были благоприобретенными, обусловленными географической средой, они обязательно в недолгом времени исчезли бы при переселении популяции в иные края. Нашим критикам 400-летний срок пребывания черных негров в Америке или 300-летний — белых буров в Африке кажется исторически малым, ничтожным, чтобы первые побелели, а вторые почернели. Но если те или другие приобрели свой цвет кожи в порядке адаптации, то изменения должны были бы наступить за гораздо более короткое время. О вышеприведенных примерах с куда большим сроком «реадаптации» уж и говорить нечего.

Глупости, которые пишутся по поводу адаптации человека к географическим условиям, бывают поистине безмерно смешны. Некоторые, например, всерьез пишут о малых габаритах мозговой капсулы у южных антропологических типов всех больших рас как «способе природной защиты человека от солнечного перегрева головы». Какая тут связь? Совершенно непонятно: ведь по законам термодинамики маленькая голова прогреется гораздо сильнее и быстрее, чем большая. Просто указанные регионы — зоны активной метисации еще со времен неолита, только и всего[157]. Уж лучше голословные утверждения, предрассудки — мол, расовые признаки есть результат адаптации и точка, чем такие примеры.

Недавно, кстати, генетикам удалось разбить одно из подобных заблуждений в отношении пигмеев, чей низкий рост долгое время тоже считали результатом приспособления к жизни в тропическом лесу (эта точка зрения даже преподавалась в советской школе). Однако генетик Луис Кентана-Мюрси из парижского Института Пастера вместе с коллегами из Испании, Италии и США исследовал геном семи популяций пигмеев — и пришел к выводу, что особенности их фенотипа испокон веку передаются по наследству, а не являются благоприобретенными.

Итак, нет никаких оснований считать, что одни потомки единых Адама и Евы почернели, а другие пожелтели и окосели под влиянием природных условий[158]. Не было ни единых прародителей, ни скоропеременчивых потомков.

Вся современная теория геногеографии должна быть пересмотрена в свете самоочевидной теории литосферных катастроф. Все истины насчет исконных территорий изначальных трех рас и эпицентров их расогенеза еще только предстоит открыть.

2.5. Очевидность полигенизма

Итак, человека в современном смысле слова вначале вообще долгое время не было на планете. Потом, около 50 тыс. лет назад, он вдруг объявился — и сразу такой, какой есть сейчас (физически). И каким оставался (цивилизационно) еще 40 с лишним тыс. лет. Таковы на сегодня твердо установленные обстоятельства, не оставляющие места для эволюционной гипотезы.

Впрочем, надо уточнить: назвать кроманьонца своим прямым предком может только представитель белой расы: ни желтый монголоид, ни черный негроид, ни серый австралоид, ни представитель краснокожих американоидов не имеют к кроманьонцам никакого отношения (разве только на периферии своих рас, возникшей в результате гибридизации, типа латиносов-метисов). Этот бросающийся в глаза факт ведет нас к проблеме полигенизма.