Основы этнополитики

Есть мнение, что метисы не выживали или не давали плодовитого потомства. Но факты проявленности неандертальской генетики в современном нам генофонде опровергают такой пессимизм. При этом, однако, согласно теории Дарвина, признаки смешанных форм как не предусмотренные естественным отбором (Природой) в каждом новом поколении все более вытеснялись доминантными признаками европеоида, воспринимаясь со временем как атавизм. В результате неандертальские черты у белых европеоидов хотя и встречаются даже до наших дней в самой Европе, но уже лишь изредка. Чем ближе к югу, тем они чаще, а в зоне Передней Азии и Средиземноморья либо становятся доминирующими, либо проявляются уже в виде целых этносов-гибридов, каковыми можно считать, к примеру, арабов, евреев, эфиопов, магрибинцев и др.

Генное наследие неандертальца, например, низкие лбы, выступающие надбровья и губы, скошенные подбородки, усиленное оволошение тела, вне всякого сомнения нередко проявляются в наши дни и среди белых народов, но в большинстве своем — балкано-кавказского, переднеазиатского, средиземноморского или семитского типа, напоминая о доисторических адюльтерах и мезальянсах.

Оволошение тела, возрастающее у европеоидов по мере приближения к экватору, — особенно яркий и характерный пример, иллюстрирующий процесс выбивания кроманьонцем неандертальца с Севера на Юг, сопровождавшегося все более активной метисацией.

Как известно, неандерталец был изрядно волосат телесно. Об этом знали и помнили еще в Древнем Риме; Тит Лукреций Кар (ок. 95–55 до н. э.) в поэме «О природе вещей» описал палеонтропа так: «Та же порода людей, но крепче, конечно: остов из костей плотнейших, мощные мышцы: телом подобны щетинистым вепрям».

Вот ведь парадокс! Казалось бы, чем ближе к северному полюсу, тем гуще и длиннее должны расти волосы на теле всякого живого существа, по сравнению с более теплолюбивыми разновидностями: будь то полярный волк, полярная лиса — песец, медведь гризли, северная белка и так далее — все они отличаются роскошным мехом. И только человек парадоксальным образом становится тем голее, обезволошенее (а следовательно беззащитней от холода), чем далее от экватора он проживает. А вот загадка обратного толка: зачем нужна густая растительность на теле южанам — армянам, грузинам, евреям, туркам, персам, ассирийцам, курдам и т. д. — ведь на юге и без того жарко?

Ответ кристально ясен: это братский привет от неандертальца, чьи гены оказались в южных широтах намного позднее, ближе к нам по времени, чем в северных, внедрялись дольше и усерднее, а вытеснялись куда менее активно, нежели там. И в результате эти гены если и не доминируют, то, не встречая постоянного европеоидного противодействия, прочно закрепились и мощно проявляются.

Неудивительно, что опыт гибридизации с абнауаю Заной оказался удачным именно в этих краях (неизвестно, удался бы подобный эксперимент в Подмосковье). Так же как не удивляет и знаменитый библейский рассказ о сыновьях Исаака — близнецах Исаве и Иакове, первый из которых был еще при родах «красный, весь, как кожа, косматый», и в дальнейшем из него вырос «человек косматый», в то время как его брат, родившийся следом в тот же час, был «человек гладкий». Разница была так наглядна, что для того, чтобы выдать Иакова за Исава перед лицом слепого Исаака, пришлось обложить тому руки шкурой козлят — легко представить себе меру косматости первенца! Ясно, что перед нами — пример неожиданного прорыва неандертальской генетики из времен, не столь уж отдаленных на тот момент, и именно там, где период метисации, возможно, еще продолжался на периферии региона[111].

Среди представителей нордической расы указанные «неандерталоподобные» признаки тоже время от времени встречаются[112]. Чаще у простонародья, хотя порой отмечаются и у высших классов; некоторые проявляются лишь в старости, причем у женщин несколько чаще[113]. Относительная малочисленность подобных типажей у нордических народов по сравнению, например, с кавказскими и семитическими очень объяснима, ведь период расовой метисации у нордиков гораздо более отдален по времени и не был столь интенсивен. А природа, как указывал еще Дарвин, избавляется в первую очередь от промежуточных форм как от ненужных ей, лишних, обделенных совершенством, в отличие от цельных рас, идеально приспособленных для выживания в своей нише.

Итак, за сорок тысяч лет нордические народы постепенно успели почти избавиться от следов древнейшей метисации, чего не скажешь о других этносах — также прямых потомках кроманьонцев, но более южных, а тем более о представителях вторичных, кроманьонско-неандертальских рас.

Метисация вообще прихотливо избирательна: если истинные эфиопы обладают темной кожей и европеоидными чертами лица, то у истинных арабов и евреев, наоборот, нередки негроидные (неандерталоидные) черты лица при белой или оливковой («мулатистой») коже, и т. д. В свете сказанного понятно, кстати, почему у евреев гаплотипы (по мужской хромосоме) почти неотличимы от гаплотипов негров или арабов.