Основатель

— Да пошел ты, Бентри, к черту! — рявкнула Гувек. — Мы теперь все, что ли, будем жить по уставу?

— Ну а ты что предлагаешь? Чтобы мы все бросили и начали грузить, а на охрану плюнули?

— Да брось ты! Кому тут нападать?

— Вы, ребята, спорите, а время идет, — встряла в разговор Шекушиб. — Чтобы выйти на орбиту, нам через девятнадцать минут стартовать. И хорошо бы, чтобы вас поблизости не было, а то вас еще малость подогреет.

И пилот Шекушиб скрылась в люке.

— Они ведь этого не сделают? — опасливо спросил Бозун.

— Хочешь рискнуть? Пилоты все чуть со сдвигом.

— Ладно, Гувек, давай за работу! — приказал Флекер.

Проклиная Бога, черта, начальство и устав, ученые поднялись на ноги и снова взвалили себе на горб припасы и аппаратуру.

Все погрузили, взревели двигатели вездеходов, и процессия тронулась. Впереди ехал Траск, рядом с ним Флекер, Бозун и Купер сзади.

Они еле отъехали на три километра в глубь суши по песчаной косе, как земля затряслась, и на подушках из огня шаттл поднялся в воздух, качнулся и включил главные бустеры. По лагуне пронесся поток раскаленной пыли, и шаттл скрылся в облаках.

Вездеходы уходили в чащу леса чужой планеты.

Глава 21

После долгого, жаркого дня команда-восемь добралась наконец до почти невидимых склонов Проминенса-46.

Лавирование между взрыхлившими землю корнями средней толщины десять метров — работа, цензурными словами не характеризуемая. Вездеходы выли и стонали, взбираясь на корни поменьше и сваливаясь в ямы меж ними. На каждый километр по карте приходилось километров шесть обходов.

К счастью, вездеходы вели автоводители, поскольку каждый был занят тем, что старался не слететь с места, и править было некому.

Флекеру пришлось отменить заранее составленный график. Он был идиотически оптимистичен — его составили наивные инженеры Фанданы, еще ни разу не ступившие на планету.

Флекеру оставалось только молиться, чтобы до Проминенса-46 вездеходы друг друга не растеряли. У третьей машины появился зловещий стук в коробке передач.

А еще Флекер был до груди покрыт толстым слоем слизи. В начале пути на переправе через реку он вышел из вездехода посмотреть, почему топко на мелях реки. И его тут же засосало по пояс в зыбучий песок.

Флекер попытался просто отряхнуть грязь — в поле к любому дерьму привыкаешь. Но это дерьмо оказалось на редкость едким и липучим и очень медленно высыхало во влажном и липком воздухе. И постепенно стало еще одной гадостью, отравившей день, который должен был стать чудом — первый день в лесу чужой планеты.

Как раз тогда, когда Флекер понял, что впадает в черную меланхолию, они впервые столкнулись с вызвавшими столько споров общественными насекомыми.

Когда вездеходы пересекали редкую в лесу поляну между корнями гигантских деревьев, их остановило пятиметровое сооружение в виде расходящихся лучами лопастей из высохшей грязи. И вездеходы, не задумываясь, полезли на крышу гигантского гнезда.

Почти сразу машины облепили трехдюймовые солдаты с черным телом и алым брюшком. Они хлынули в окна, щелкая огромными жвалами.

В последовавшей панике Флекер получил укус. На Земле ему приходилось попадаться виргинским шершням и даже испытать страшное жало гигантского Paraponera clavata — обитателя Центральной Америки, но это даже и близко не было похоже на действие жала этих солдат чужой планеты.

Флекеру еще повезло. Многим пришлось куда хуже. Во второй машине недотепа Гувек опустила окно и высунулась с сачком — отловить образцы.

Она загребла сачком и тут же с пронзительным визгом выпустила его, как раскаленную железяку, и стала отчаянно тыкать в кнопку подъема окна. К несчастью, слишком поздно.

В салоне вспыхнула паника, а тем временем машина съехала с гнезда, перевалилась через какой-то корень и врезалась в огромный нарост вроде плесневого. Из нее неслись крики, а машина выбралась из кучи и понеслась дальше прочь от гнезда.

Почти целый час ушел на уничтожение всех насекомых в машине Гувек. Они оказались проворными и очень твердыми — тело в пластинах хитинового панциря. Чтобы раздавить наверняка, их нужно было сильно бить ботинком или рукавицей скафандра. А давить нужно было только наверняка, потому что укус их был, как раскаленная спица, и пробивал одиночный слой спиралита.

Желание Гувек для легкости обойтись только комбинезоном вышло ей боком. Еще полчаса ушло только на то, чтобы ее успокоить, перевязать и усадить на место. Она уже начала довольно угрожающе распухать.

В конце концов, когда каждый получил укол противоядия, колонна двинулась дальше.

Потом была короткая остановка на обед. Наспех закусили сандвичами, не выходя из машин.

Тронувшись, они медленно продвигались к вершине Проминенса-46, откуда, как ожидалось, откроется вид на весь район устья.

Наконец компьютер сообщил Флекеру, что они на вершине. Флекер протянул руку, остановил вездеход и выбрался наружу, оберегая правую руку, где напухал укус.

Подъехали остальные машины, из них вылезли люди.

У Флекера на секунду возникло странное чувство беспомощности.