Основание. Пятый пояс

— Ты сам объяснял мне, что от худшего мы будем прикрыты законами, а от горячих и глупых — формациями запретов. С остальным, с остальным мы должны справиться. Или ты не веришь в это?

Он не опустил взгляда.

— Верю. А ещё верю в наши силы, которые будут гораздо больше, чем я изначально рассчитывал. Ты молодой м… — Седой сбился, скривился.

Через миг в наш разговор вмешался ещё один голос.

— Я называю его младший господин.

И следом и третий:

— Младший господин калек, слуг и бывших орденцев.

Я насмешливо заметил:

— Забыл про мусор и отребье, Пересмешник.

Седой ожёг его взглядом и закончил то, что не сумел договорить:

— Ты, молодой глава, хорошо показал себя. Да и снова оказался прав.

— Потом, Седой, — оборвал я его.

— Конечно, — он кивнул и уже вслух и не особо пытаясь говорить тихо, сказал. — Глава, раз нас осталось столь мало, то вы можете со всеми заключить контракт. Столько свитков для Предводителей найдётся и у нас самих.

Я понял, к чему он ведёт, и кивнул:

— Неплохое предложение.

Седой тут же развернулся к пялящимся на нас орденцам, что остались с ним. И со мной. Повелел им:

— Десять человек на заключение контракта с молодым главой Иралом, — повернувшись ко мне, повёл рукой, указывая на дверь за моей спиной. — Молодой глава, продолжим?

И мы продолжили. Зал, входя в который и видя разруху, орденцы каждый раз пучили глаза. Первая формация, вторая формация. Поклон Седого и обращение ко мне, как к молодому магистру Ордена. Жетон магистра. Проверка печатей над орденцами. Большая их часть не доросла ни до Властелинов, ни до ранга комтура, когда они стали бы свободными от печатей Ордена. Поэтому и предателей, даже невольных, среди них мы не обнаружили.

Я надеялся, что так дело будет обстоять и у Красноволосого, но вот Седому результаты настроения не добавили. Особенно когда некоторые из его людей, самые умные и памятливые, вспоминали, что комтура не достаёт, и спрашивали, где он. Где-где… И какой из? Один вон лежит в углу, потому что предатель. Другой ушёл его изображать. Орден получил новый шанс и, вроде как, нашёл магистра, да только начинать новую жизнь нужно либо с убийства первого из всех братьев, либо с тюрьмы для него.

Я переспросил:

— Тюрьмы? Какая тебе ещё тюрьма?

— Неверно выразился, — поморщился Седой. — Но убивать его… — поджал губы и решительно мотнул головой. — Нельзя. Ни в коем разе нельзя, молодой магистр. Он предал Орден и должен понести за это суровое наказание. Когда мы восстановим Орден, вернём себе его земли, то тогда и осудим его со всеми братьями и казним в резиденции Ордена.

Я напомнил:

— Ты, вообще-то, предупреждал меня, что это займёт лет пятьдесят, не меньше. Ты предлагаешь его столько лет держать без сознания?

— Нет, столько во сне даже Властелин не выдержит. Да и разве это наказание, в ящике проспать возрождение Ордена за один миг? Нет, — глаза Седого мстительно сверкнули. — Он должен быть всё это время в сознании, я лично волью ему в горло Слёзы, буду раз в неделю приходить в темницу и сообщать ему об успехах возрождения Ордена.

— Месть — это здорово, но вам бы уже начать это самое возрождение, — снова влез в разговор Зеленорукий. — Две недели, которые нам дал Вартол, пролетят как миг.

Седой повернулся:

— А ты кто?

Тот в ответ изумился:

— А ты глухой и не слышал, как младший господин назначил меня главой Школы семьи? Мне скорее интересно, кто ты?

— Правая рука молодого магистра.

— Ну, а я глава Школы семьи Сломанного Клинка. Это мои ученики станут надеждой и будущим поколением семьи.

— И как, сам всему и будешь их учить? Или всё же наберёшь учителей? И из кого? Из орденцев, будем честными, из моих людей.

— Орден распался, забудь это слово. Или тут опасаешься врагов, а тут нет?

Я потёр бровь и поинтересовался: