Основание. Пятый пояс

Его в уже почти целиком отремонтированный зал снова привела Дарая. Даже не знаю, как он искал её в сегодняшней суматохе и как убеждал орденцев-стражей, что должен с ней встретиться. Он талантливый человек. Добрался и ладно.

Мне снова не нужно было проверять, что именно Озман скрывается под этим лицом — мне хватало моей печати над его головой.

Озман дождался, когда я активирую обе формации, и только затем коротко поклонился:

— Глава. Поздравляю вас с присоединением к семье выходцев из Ордена.

Я внимательно оглядел символ Верность, написанный языком Древних, два цвета в Указе, а затем влил туда силы души, пропущенной через эссенцию Виостия, добавляя третий.

— Скажи, Озман, их присоединение повлияло на твои планы?

— Мои планы, глава? — переспросил тот и коротко ответил. — Мои планы — это служение вам. Я выбрал служить вам и буду продолжать служить.

— Вартол сообщит об орденцах в кланы Эрзум и Кунг, верно?

— Не сомневайтесь, глава, сообщит. Но только когда вы покинете город. Сам привыкнув решать вопросы силой, он всегда держит в уме, что и старшие фракции действуют так же. Он действительно боится, что они тут же пришлют отряд, который просто и незамысловато нападёт на вас. Он не рискнёт навлечь на себя их гнев.

— Мой советник утверждает, что они не поступят так, ограниченные установленными правилами.

— Я тоже считаю, глава, что если они решат покончить с Орденом, то сделают это там, где их никто не увидит. Например, в Каменном Лабиринте.

— Там их сдержат зоны запрета.

— Которые не позволят вам вызвать Стража на помощь.

— И которые обойдутся им слишком высокой ценой — в зонах запрета нет никого лучше бывших орденцев. Я не зря столько сил потратил на то, чтобы их уговорить.

— Тогда примите мои сожаления, глава, о том, что с вами осталась лишь меньшая их часть.

Я кивнул, принимая его слова, проверяя его Верность и думая, должен ли я сообщить ему, главе Знающих семьи, о том, что все орденцы в итоге остались со мной?

Он всё понял, невозмутимо спросил:

— Глава не доверяет моей Верности? Я верен вам, моему главе Иралу, я верен моей новой семье Сломанного Клинка и не замышляю ни против вас, ни против неё, готов отдать жизнь ради будущего моей новой семьи Сломанного Клинка.

Вывернуть такое можно было бы, но не под тремя цветами Верности и Истины. И я решился, признаваясь:

— Озман, я ещё в прошлую встречу был поражён твоим умом. Ты, проснувшись после нашей первой встречи, из обрывков воспоминаний понял обо мне если не всё, то большую часть.

— Вы мне льстите, глава, — поклонился Озман. — Как показал сегодняшний день, я понял о вас лишь малую часть.

— Сейчас я хочу ещё раз испытать твой ум, — я подался вперёд, впиваясь в него взглядом, спросил. — Что ты ещё понял обо мне? Расскажи обо мне и моих планах.

— Глава испытывает меня? — наконец-то, показал хотя бы тень улыбки Озман. — Хорошо. Но я буду говорить прямо, глава, прошу не обижаться на меня.

Я усмехнулся за него:

— Значит, первое, что ты хочешь сказать — я обидчивый.

Озман прищурился:

— Нет, глава, это была лишь фигура речи. Вы не обидчивый, вы не забываете обидчиков. Обидчивые лелеют свои обиды, иногда ради них портя дело, вы же не позволите какой-то там обиде взять над вами верх, но обязательно отомстите тому, кто причинил вам зло. Вартол крупно ошибся, когда решил сломить вас, добавив стихии.

Я чуть скривил губы. Иными словами, Озман назвал меня злопамятным. Напомнил:

— Ошибся и ты, сказав, что, едва я склонюсь, он будет доволен.

— Не буду отрицать, лишь напомню, что я советовал вам продержаться не меньше пяти вдохов, и мой совет был дан исходя из неверной оценки вашей силы. Вы не продержались, сопротивляясь из последних сил, а поддались, решив, что хватит и решив, что хватит и одного колена. Вартол тоже это понял и вспыхнул злостью.

— Не буду отрицать, — вернул я ему его слова.

— Тот момент на многое открыл мне глаза, глава. Тот ваш взгляд, — Озман покачал головой, — я решил было, что сейчас всё рухнет и в городе начнётся сражение, но нет, через миг даже ваш взгляд изменился, стал именно таким, каким должен был быть в том положении. Но меня больше не обмануть, глава, один раз я уже недооценил вас, теперь такой ошибки не совершу. Вартол решил, что в толпе зевак скрывалось трое ваших телохранителей. Именно так он позже объяснил своё Прозрение и Прозрение старейшин и стражи.

— А что скажешь ты? Сколько телохранителей скрывалось в толпе?

Озман помедлил и выдохнул:

— Ни одного, глава, — подался вперёд, впившись в меня взглядом. — Вы Предводитель, но вы способны убить Вартола, пикового Властелина. Это смерть от вашей руки ощутило его Прозрение. Я прав, глава?

Я ушёл от ответа:

— Так значит, ты приписываешь мне безумную силу, что ещё?

Озман всё же улыбнулся, не став настаивать.