Осмос

— Кстати, вообще-то все случилось совсем не на том пруду, малыш, и не тогда, тебе солгали или ты неправильно понял. Все произошло позже, вон там, как раз…

Прежде чем Марк успел закончить фразу, Пьер повернулся к нему и вцепился ему в горло, как дикая кошка. Он ничего не соображал, так как был не человеком, а сплошным комком обнаженных нервов. Марк упал навзничь.

«Ну вот я и напоролся на то, за что боролся… — подумал Марк. — Ладно, такова жизнь… отпусти меня, малыш».

Пьер лежал на нем и изо всех сил сжимал на его шее пальцы, повторяя как заведенный:

— Заткнись, папаша, заткнись!

Он сжимал пальцы для того, чтобы не слышать больше ничего, кроме невнятного бульканья и глухого хрипа, чтобы вообще больше ничего не слышать. И Марк, полузадохнувшись и закрыв глаза, все спрашивал себя, успел ли он закончить фразу или нет, хватило ли у него времени, чтобы вымолвить те слова, что он хотел произнести: «Ведь нам хорошо с тобой вдвоем, мы ведь так похожи друг на друга, ты и я, малыш; как она говорила, мы живем с тобой в состоянии, которое физики и химики называют осмосом… Что это такое? Это когда люди любят друг друга и одновременно причиняют друг другу боль, терзая, мучая друг друга. Знаешь, в таком деле нельзя перегибать палку, нельзя допускать ошибок, нельзя поджаривать человека на медленном огне… Твоей матери это было хорошо известно. Сейчас у нее в ушах свистит ветер, она не может ни пошевельнуться, ни крикнуть, ни дышать… Ей немного грустно… Она прожила еще несколько мгновений, превратившихся в вечность, прожила на самом дне пропасти, куда не проникает дневной свет… она уже забыла про снег, про белые гвоздики, про все… Как же все быстро забывается в конце концов… Как забудут про твое маленькое тело, Нелли…»