Ослокрады

– Представляю, как он взвоет! – потирал руки Яни.

– Так ему и надо,– ликовала Аманда.– Это будет, как говаривал мой папочка, Торжество Поэтической Справедливости.

Ребята наблюдали, как осел, прогибаясь под тяжестью мэра, осторожным шагом спускался с холма и трусил к мостику. Непривычный к таким физическим упражнениям, как утренняя прогулка на осле, мэр клевал носом. Когда животное ступило на мостик, ребята затаили дыхание. Копыта ишака стучали по мостику, а Дэвид с замирающим сердцем ждал, сработает ли его уловка. Ко всеобщему восторгу, едва осел дошел до середины мостика, вся конструкция издала сладкозвучнейший треск, и осел с мэром плюхнулись в воду. Страшный всплеск, сопровождавшийся фонтаном брызг, потонул в душераздирающем вопле мэра.

– Сработало! – прошептал Дэвид, и глаза его блестели от волнения.– Сработало!

– Блестяще! – воскликнула Аманда.

– Ты гений, Дэвид,– пробормотал Яни. Результатом эксперимента явились два открытия. Первое – что ослы превосходно умеют плавать (этот благополучно выбрался на берег), и второе – что мэр не умеет плавать совсем.

– Что нам делать? – заволновался Яни.– Не можем же мы допустить, чтобы он утонул. Скорее пойдем и спасем его!

Между тем мэр, ухватившись за одно из плавающих на поверхности воды бревен, молил о помощи во всю силу своих легких. Но в столь ранний час никто не отзывался, и бедняга решил, что рядом никого нет. Он непрерывно взывал ко всем святым и пытался перекреститься, но для этого ему пришлось бы оторвать руку от бревна, которое только и держало его на плаву.

– Тебе нельзя показываться ему на глаза, Яни,– сказала Аманда,– а то он обо всем догадается. Пойдем лучше мы.

Брат и сестра ринулись вдоль берега на выручку барахтающемуся мэру.

– Не беспокойтесь, господин мэр,– крикнула Аманда на бегу.– Мы идем к вам на помощь!

– Спаси-и-те! Спаси-и-те! – вопил бедолага.

– Да не кричите, мы уже близко,– нетерпеливо проговорил Дэвид.

Дети добежали до моста и прыгнули в воду.

– То-ну-у,– прогнусил мэр так жалобно, что Аманда едва сама не утонула от приступа смеха.

– Успокойтесь,– как мог ласково сказал Дэвид.– Все позади.

Подплыв с боков к барахтающемуся телу, ребята подхватили его под мышки и кое-как выволокли на берег. Неуклюжая туша спасенного чем-то напоминала моржа, выбравшегося на льдину. Бедняга был весь вымазан илом и опутан водорослями, с него ручьями текла вода. Зрелище было до того комичным, что Аманде пришлось убежать и спрятаться за старую оливу, чтобы посмеяться вволю. Дэвид тоже едва сдерживал смех, вежливо осведомляясь о самочувствии бедняги Ишакиса.

– Вы спасли меня,– непрерывно повторял мэр, многократно истово крестясь.– Отважные дети, вы спасли меня!

– Да что вы,– с невинным видом сказал Дэвид.– Мы просто шли к морю... хотелось... м-м... искупаться на зорьке.

– Вы посланы мне самим Богом,– сказал мэр, снимая с усов водоросли.– Да, да, самим Богом!

– А... вас-то что понесло в такую рань?! – спросил Дэвид, чтобы подавить чувство неловкости.

– Да мне жена сказала, что кто-то в поле потравил пшеницу, и я поехал посмотреть. Вот этой глупости мне не следовало делать. Интересно, когда же в последний раз чинили этот чертов мост?! Сколько я просил отремонтировать, а им хоть бы что! – восклицал он, хотя на самом деле он никого ни о чем не просил.– Ну, теперь-то я им покажу!

К счастью, ослику мэра хватило ума выплыть на тот берег, где находилась деревня. Аманда и Дэвид помогли измазанному грязью, промокшему до нитки мэру вскарабкаться на осла и проводили его в деревню.

– Итак, мы установили две вещи,– сказала Аманда по-английски, чтобы мэр ее не понял.– Первое, это то, что ишаки плавают, второе, что мэры слабоваты по сей части.

С этими словами девочка снова залилась звонким смехом.

– Замолчи,– одернул ее Дэвид.– Он же поймет, что ты над ним хохочешь.

К тому времени, когда шествие вступило в деревню, все жители уже встали. Когда мэр, первый человек в деревне, облепленный с ног до головы илом и мокрый как мышь, въезжал на центральную площадь, у всех встречных глаза на лоб лезли от удивления. Немедленно, как по мановению волшебной палочки, сбежалась вся деревня. Народ с несказанным удовольствием глазел на своего мэра, попавшего в такую передрягу, тем более что в деревне давно не случалось ничего чрезвычайного. Разве что три года назад почтенный папаша Никос, напившись, свалился в колодец и был извлечен оттуда ценой колоссальных усилий.