Ослепление

– Меня не утешит, даже если он – новая инкарнация президента Линкольна собственной персоной! – продолжала возмущаться Андреа. – Он угрожает моему котенку! И остальным кошкам тоже. Эту птицу нельзя держать здесь. Вы же не предложите лисе вырыть нору возле дверей в курятник!

– А она по-своему права, – с извиняющейся улыбкой обратился к торговцу Брент. – По-моему, для него же будет лучше – равным образом и для кошек, – если вы отдалите его от столь сильного искушения. Мне кажется, что старина Эйб просто исходит слюной. А кроме того, нам вовсе бы не хотелось, чтобы он бросился на котят, запутался в собственной цепи и сам себя повесил.

– Возможно, ваше замечание имеет свои резоны, – отвечал продавец, гораздо внимательнее отнесшийся к словам Андреа после того, как ее поддержал мужчина. – Такой бесславный конец вовсе не подобает нашему национальному символу.

Прежде чем Андреа успела поднять свой феминистский флаг борьбы за свободу слова и навлечь на себя еще чье-нибудь недовольство, Бренту и Мэдди удалось все же увлечь ее из злополучного павильона. Утешаясь тем, что ее Прелесть отправляется вместе с нею в полной безопасности, хотя и не совсем спокойно, в своей картонной корзинке, Андреа позволила увести себя почти без пререканий.

Они пробирались сквозь толпу по направлению к центральной аллее выставки, чтобы сесть там в экипаж, как вдруг Брента приветствовал одетый в невзрачный бурый костюм мужчина:

– Мистер Синклер, не мог бы я перемолвиться с вами парой слов наедине?

Неловко извинившись перед дамами, Брент отошел с незнакомцем в сторону, где вступил в весьма оживленную беседу.

– Хотела бы я знать, что все это значит? – пробормотала Мэдди.

Андреа наблюдала за происходящим с возрастающей тревогой. По какой-то необъяснимой причине она сразу решила, что речь пойдет про нее. Она постаралась подобраться поближе и как бы невзначай уловить обрывки их беседы. Мужчина как раз говорил Бренту что-то по поводу бронзовых фигурок и резных деревянных миниатюр, изображавших животных, которые исчезли в различных местах выставки и часть которых в данный момент находилась непосредственно в ее сумочке вместе с теми более ценными вещицами, которые удалось похитить за нынешний день в те редкие минуты, когда она не привлекала к себе ничьего внимания. По крайней мере ей самой казалось, что в эти мгновения ее никто не видел, ведь сегодня третье июля, и в канун праздника [6]густая толпа заполонила не только саму выставку, но и прилегавшие к ней улицы. А вот теперь выходило, что ее все-таки заметили.

Первым порывом было бежать сломя голову куда глаза глядят, пока Брент не сопоставил все известные ему факты и не раскусил, что совершает кражи именно она. Но в то же мгновение она ощутила себя так, словно ее ноги приросли к земле. Так она и осталась стоять. Выжидая. Молясь. Обмирая от страха.

Ее совершенно поставило в тупик то, что Брент вернулся к ним, мило улыбаясь, – ни следа грозной гримасы на лице.

– Спасибо вам за ваше терпение, – сказал он. – А теперь нам лучше поспешить, а не то этот ваш котенок раздерет своими когтями всю коробку.

– Что хотел от вас этот человек? – спросила она, все еще со страхом ожидая ответа.

– Ничего особенного.

– Но кто он? Мне кажется, я видела его – или кого-то очень похожего, болтающегося вокруг отеля, – заметила Мэдди. – Я обратила на него внимание, потому что, видите ли, ему там вовсе не место.

– Он один из сотрудников агентства Пинкертона, занимающихся расследованием недавних краж, – после некоторого колебания разъяснил Брент.

Обеих дам явно шокировали его слова.

– А почему ему вдруг вздумалось побеседовать именно с вами? – запинаясь, осведомилась Андреа. – Надеюсь, он не заподозрил вас в этих кражах?

– Конечно нет. Дженкинсу просто захотелось сообщить мне о сходных пропажах, имевших место здесь, на выставке, – сказал Брент. Видя, однако, что его спутниц такое объяснение мало устроило, но не желая все же раскрывать перед ними свою секретную миссию, он решился отделаться полуправдой: – Ведь я помогал им вчера утром. Они увидели, как сильно я этим заинтересовался, и снизошли до того, чтобы иногда информировать меня о новых подробностях этого дела.

– И что же, они приблизились к разгадке преступлений? – с замирающим сердцем спросила Андреа.

– Боюсь, что нет, – отвечал он. А потом, в надежде перевести разговор на более веселую тему, пошутил: – Вы можете не опасаться вора, дорогая. Ведь теперь ваша сердитая киска защитит вас от любого вторжения.

– Если это будет действительно так, – издевательски фыркнула Мэдди, то я могу дать отдых моим бедным рукам и не таскать с собой повсюду зонтик. Пусть отныне эта кошка расправляется с мистером Макдональдом.