Оскверненный трон

Пока Джахангир устраивался на валике из бирюзового шелка рядом с ней, Мехрунисса еще раз взяла в руки письмо Хуррама, как будто хотела прочитать его еще раз, но в действительности выигрывая время на размышления. В голову ей пришла одна идея, но ей необходимо очень тщательно все обдумать. Она не может доверять Хурраму, который вернется ко двору, убежденный – а в этом правительница нисколько не сомневалась, – что источником и оплотом недовольства отца была именно она. И Мехрунисса начала говорить мягко, очень тщательно подбирая слова:

– Я часто думала: как жаль, что Хуррам позволил своим амбициям взять над ним верх. С тех пор он своими действиями доказал, что заслуживает трона не больше, чем Хусрав или тот же самый бедняга Парвиз, который так и не смог побороть своего пристрастия к вину. В то же время Хуррам обладает несомненными талантами, и если он будет тебе послушен, то почему бы не использовать их на пользу державы? Кроме того, ты же сам сказал, что если поступишь с ним великодушно, то это лишь усилит уважение твоих подданных к тебе.

Джахангир кивал, явно довольный тем, что слышит.

– Но будет лучше – по крайней мере пока, – если он будет держаться подальше от двора, – продолжила воодушевленная Мехрунисса. – Дай ему в управление какую-нибудь отдаленную провинцию. Пусть он опять докажет свою верность тяжелым и усердным трудом вдали от средоточия власти. Так ты узнаешь, искренен ли он в своих излияниях.

– Я могу послать его наместником в Балагхат…

При упоминании этой крохотной провинции в Центральном Хиндустане – слишком бедной, чтобы на доходы с нее можно было экипировать целую армию, – Мехрунисса улыбнулась. Она сама не смогла бы придумать лучше.

– Отличная идея, – согласилась женщина. – Хотя Балагхат расположен не так далеко от княжеств Декана, которые спят и видят, как бы доставить тебе неприятности. Их правители могут попытаться втянуть Хуррама в восстание против тебя. Говорят, что Малик Амбар предлагал ему объединить силы…

– Тогда, может быть, отправить его еще куда-нибудь? В Кабул, например? – Джахангир улыбнулся, вспомнив свою собственную ссылку, после того как он соблазнил наложницу отца Анаркали. Тогда молодой шахзаде впервые увидел Мехруниссу.

– Нет, это слишком богатое и важное место, – возразила его жена, не зная, о чем он подумал в этот момент. – Это будет выглядеть скорее как награда за его высокомерие. Балагхат гораздо лучше. Если он на него согласится, то ему придется попридержать свою гордость. Но мы должны придумать нечто, гарантирующее нам, что Хуррам не попытается взбунтоваться.

– Что именно? Обложить его шпионами?

– Нет. Шпионов можно подкупить. Мне кажется, что Хуррам сам ответил на этот вопрос. В письме он клянется в своей лояльности не только своей собственной жизнью, но и жизнью своей семьи. Проверь это.

– Как?

– Поставь условием своего прощения направление его старшего сына Дара Шукоха – может быть, вместе с братом – ко двору.

– Ты хочешь сказать – в качестве заложников?

– Что ж, можно сказать и так. Даже Хуррам не посмеет выступить против тебя, пока его сыновья находятся в твоей власти.

– В это я готов поверить… но правильно ли разлучать его сыновей с ним? Я по своему детству знаю, насколько важна для ребенка родительская любовь. – Джахангир вздохнул, как будто ему вновь вспомнилось его безрадостное детство.

– С ними будут хорошо обращаться. И подумай о всех тех преимуществах, которые даст им присутствие при дворе рядом с их дедом… А если Хуррам действительно верит в то, что пишет, то нам никогда не придется принимать против него никаких мер.

Какое-то время Джахангир молчал. Мехрунисса знала, что ее предложение удивило его и, может быть, даже шокировало, но если он хорошенько подумает, то согласится, что в этом есть смысл. Она сама чем больше думала об этом решении, тем больше проникалась им, хотя ей придется следить за тем, чтобы в реальности Джахангир не слишком часто встречался со своими внуками…

– Я ведь думаю только о тебе, – заметила супруга падишаха через какое-то время, придвигаясь к нему и кладя голову ему на плечо; она почувствовала, как он гладит ее волосы. – Поведение Хуррама так сильно тебя расстроило… Соглашаясь на примирение, ты ведешь себя как истинно милосердный повелитель, но тебе надо думать прежде всего о себе. Сделай так, как я предлагаю, и, уверена, все получится так, как ты хочешь. Хурраму придется согласиться на твои условия, и ты сможешь отозвать Махабат-хана и его армию. Ты уже и так достаточно настрадался от своих неблагодарных и мятежных сыновей. Пора положить этому конец.

Джахангир провел рукой по глазам, а потом наконец улыбнулся, хотя улыбка у него получилась тусклой и грустной.

– Я уверен, что ты права. Ты всегда права. Завтра я соберу совет и сообщу им о своем решении. Хорошо будет примириться с Хуррамом. Да и внуков увидеть тоже будет приятно. Дара Шукох, наверное, сильно изменился…