Осколки времени

На самом деле Джулия вообще не хотела, чтобы я с ним разговаривала. Будь ее воля, я бы прокралась в комнату Марты, как вампир, и украла ее кровь, а Кирнан ничего бы не узнал. Но я знаю, что у него под матрасом пистолет. Он может сначала выстрелить, а потом уже начать задавать вопросы, если увидит, что кто-то крадется по хижине, особенно если закричит Марта. И если кто-то и знает, где и когда я смогу найти юную Пруденс, более здравомыслящую версию, то это Кирнан.

Я опускаюсь на колени рядом с кроватью и легонько толкаю его в плечо.

– Кирнан, это Кейт.

– М-м… – Он улыбается, и его глаза все еще закрыты, а рука обнимает меня за талию, притягивая к себе. – Кейт. Скучал по тебе.

– Нет, Кирнан. – Я убираю его руку. Осторожно, но так, чтобы он открыл глаза. – Мне нужно с тобой поговорить.

Он приподнимается на локтях, выдыхая так, что это подтверждает мою догадку о виски. После всего того, что он пережил, я его не виню.

– Это не могло подождать до утра? – В его голосе нет злости, и он одаривает меня слегка сонной версией своей обычной ухмылки. Это пробуждает воспоминания о том, как он вчера вечером сидел в кресле в Истборне и смотрел на океан. О его еле заметной, небрежной улыбке, когда он наконец повернулся, чтобы поприветствовать меня.

Должно быть, мое выражение лица меняется вместе с воспоминанием, потому что Кирнан хмурится:

– Что случилось?

Я качаю головой:

– Ничего. Я просто… Мне нужно взять у Марты образец крови. Им нужно это… для вакцины. Да, и еще фото из газеты, чтобы они могли увидеть эффект.

– Ты уже кого-то нашла?

– Да, – отвечаю я, решив не вдаваться в подробности. – Образец должен быть взят в течение сорока восьми часов, и я не знаю точно, когда Сол дал его ей.

– Жаль, что ты не пришла до того, как Марта уснула, – произнося это, Кирнан лезет под кровать и достает коробку из-под обуви. Статья с фотографией лежит сверху. – Она очень расстроена из-за этого, и теперь ей придется… – Он собирается свесить ноги с кровати, но я удерживаю его.

– Я возьму образец через минутку, но тебе лучше оставаться в постели. Я пришла, когда ты спал, потому что мне нужно задать тебе несколько вопросов.

В его глазах читается понимание:

– Оу… Ты из… будущего.

– Да. Чем меньше ты будешь помнить о том, что я была здесь, тем лучше. Для нас с тобой, – я поднимаю бутылку виски и протягиваю ему. – Мне очень жаль.

– Мне тоже. Утром у меня будет жуткая головная боль. – Он вынимает пробку и делает большой глоток из бутылки. Его пробирает дрожь, и после он спрашивает: – Что тебе нужно знать?

– Время и место, когда я вероятнее всего смогу найти Пру одну. Юную Пру, когда она была зла на Сола.

– Зачем…

– Кирнан, чем меньше ты знаешь, тем лучше. Ты всегда говоришь мне просто доверять тебе и делать то, что ты просишь, и я делаю…

Он фыркает:

– Когда тебе это удобно.

– Хорошо, но я делаю это, когда это кажется важным. И сейчас это действительно очень важно. Я подумала, может быть, на съезде Сенека-Фоллс? Именно тогда она изменила документ – тот, который заметила Кэтрин, добавив свою подпись.

– Пру там не было. Мы уже проверяли это раньше, в другой временной линии.

– Но… ее имя есть в этом документе.

– Я не отправился на съезд с тобой… прости, с моей Кейт – но я очень хорошо помню эту поездку. Мы провели некоторое время в хижине на Фингер-Лейкс неподалеку отсюда. Кейт не нашла Пру на собрании. Она решила, что Пру, возможно, даже никогда не была там. Просто подкупила печатника, чтобы он добавил позже ее имя, – он делает еще один глоток. – Виктория Вудхалл. Пру работала на ее президентскую кампанию.

– Я уже слышала это имя. Что-то связанное со «свободной любовью», значит, это были шестидесятые или семидесятые, верно?

– Да. 1872-й.

Я думала, скорее, о 1972 годе. Женщины даже не могли голосовать в 1872 году, так как же одна из них в конечном итоге баллотировалась в президенты? Но я только киваю. Если мы отклонимся от темы, это только сильнее прогонит его сон.

– Запасной план Кейт состоял в том, чтобы выкрасть ключ Пру в 1872 году, – продолжает он, – предполагая, что она не сможет заманить ее обратно в то же время, что и твою маму. Вудхалл выступила с целой речью в Нью-Йорке. Вероятно, Пру была там. Она была примерно твоего возраста, сразу после рождения ребенка. Саймон как-то упомянул об этом. Сказал, что Пру вышла из себя из-за того, что сделал Сол, и исчезла на несколько дней, но Пру сказала, что она была там гораздо дольше.

– А тогда она знала о тебе и твоей Кейт?

– Не… напрямую. Мы с Пру не были вместе, пока ей не исполнилось восемнадцать, почти девятнадцать лет. Впрочем, старшая Пру могла рассказать ей об этом. В любом случае, если Пру не будет на выступлении, я знаю, что она будет там, когда Вудхалл посадят за статью о Бичере. И сама чуть не попадет под арест.

– Знаешь, я ничего из этого не понимаю. Кто такой Бичер?

– Бичер, Генри Уорд. – Еще один глоток из бутылки. – Проповедник он. Черт… О, рифмуется.

Что ж, вот и ответ на все вопросы о том, подействовал ли алкоголь.

– Ладно… – я жестом прошу его продолжать.