Осколки (СИ)

- Помилуйте меня святые… - пробормотал он, переводя взгляд на свою разрушенную карету, от которой остались одни колеса да парочка ржавых железяк.

- Венц, - отдышавшись, я схватила его за руку. – Марта, папа…

- Что?

В эту секунду краем глаза я заметила знакомый серебристый блеск стали.

- Ложись!

Я толкнула кучера в грудь, и мы вместе упали на землю.

Выждав пару секунд, я открыла глаза и посмотрела наверх. В пустом окне уже никого не было, только пара продолговатых стеклянных осколков, походящих на сосульки, раскачивались на ниточке белесого клея по ветру.

Кажется, промахнулся.

Я взяла Венца за руку и осторожно дернула ее, говоря, что можно подниматься, но тот не ответил. Я села на колени. Крик так и застрял у меня в горле.

Тяжелый арбалетный болт глубоко засел в черепе кучера, почти расколов его на части. Серо-желтые окровавленные ошметки мозгов валялись на булыжной мостовой, белые осколки кости проткнули изнутри глаза, и те вязкими струйками выливались из округлых глазниц, а огромная лужа запекшейся алой жидкости уже подступала к моим ладоням.

Я в ужасе отшатнулась. Кажется, рядом кто-то закричал.

Я медленно поднялась, стараясь удержатся на своих ватных ногах, и глянула в сторону переулка, в котором уже маячили темные силуэты трех людей: двух наемников и рассерженного Фальрика, размахивающего своим стилетом как волшебной палочкой.

На секунду мой взгляд задержался на теле Венца, а затем я снова побежала.

Я петляла на переулках, расталкивала людей, и те бросали мне в спину гневные отклики, но я не обращала на них внимания: в ситуациях, когда на кону стоит твоя жизнь, все остальные проблемы разом забываются.

Я искала глазами стражей или хотя бы солдат, но тех, как назло, не попадалось.

Я перемахнула через невысокий дощатый забор и неумело приземлилась на правую ногу, подвернув лодыжку.

- Ой!

Не удержавшись, я свалилась мягким местом на землю и нос к носу встретилась с круглой злобной мордой толстого черного пса, который скалил на меня клыки и заливал волосы вязкой вонючей слюной.

Я сглотнула, боясь пошевелиться.

- Э-э-э… Привет, дружок!

Челюсти клацнули перед самым носом. Забыв про больную лодыжку, я вскочила на ноги и помчалась дальше, улепетывая от пса по всему двору, покрытому скользкой от росы травой. Добравшись-таки до щели в заборе, я в один миг прошмыгнула в нее и оказалась снаружи, оставляя злобную тварь гавкать на меня с той стороны.

- Вон она!

- Черт! Что б ты сдох, сволочь! – в сердцах бросила я и захромала в противоположную сторону.

Я выбежала на площадь и на несколько секунд остановилась, чтобы восстановить дыхание и оглядеться. Стражей, проклятье, опять не было, зато я заметила в трех шагах от себя знакомую вывеску и тут же потрусила к ней.

Дверь пекарской лавки оглушительно хлопнула. Я припала к ней спиной и дернула затвор, а затем заодно защелкнула на косяке несколько цепей, чтоб уж наверняка. Почти тут же в нее забарабанили.

- Ольха?

Не обращая внимания на удивленного Шуйца, я кинулась к окну. Захлопнула ставни, опустила хлипкую маленькую защелку и медленно сползла на пол, стараясь успокоить колотящееся сердце.

- Ольха, что с тобой? – полноватый добродушный пекарь оставил стойку и сел передо мной на колени. – Это кровь?!

- Угадал.

За дверь что-то глухо бумкнуло, но та не поддалась, только угрожающе прогнулась вовнутрь будто какой-то лист фанеры, и сквозь щель просунулось короткое лезвие даги.

Шуйц вскрикнул.

- Здесь есть запасной выход?

- Д-да, там, в конце, - промямлил он, махнув рукой за спину. – П-пошли, я п-покажу…

Мы выскочили на продольную лишь за тем, чтобы увидеть, как к нашим лицам мчится зазубренное лезвие большой секиры. В последнюю секунду я едва успела пригнуться, но вот старый неповоротливый пекарь даже не успел понять, что произошло, как стальной полумесяц наполовину погрузился в его грудь и застрял между ребер.

Ругнувшись, наемник не смог вытащить из тела свое оружие и попросту выпустил его из рук.

Я кинулась влево, но тут же получила удар коленом под дых.

Фальрик, чье лицо было искажено маской гнева и ярости, схватил меня своей лапой за волосы и замахнулся, чтобы пронзить мое сердце стилетом.

Я всхлипнула, из глаз брызнули слезы. Я закрыла их, чтобы не видеть собственную смерть, но сына бургомистра прервал чей-то гневный оклик со стороны главной улицы.

- Фальрик, сукин ты сын! – орал на него бургомистр, пока пятерка стражей скручивала вырывающихся на наемников.

Фальрик чертыхнулся и нехотя выпустил меня, убирая стилет.

Я рухнула на землю и уставилась на невысокого, но статного и совсем не старого, несмотря на слухи, мужчину лет сорока в простом коричневом кожухе, расстегнутом на все пуговицы, так что была видна длинная золотая цепь с круглой печатью Правителя.

Бургомистр раздраженно провел ладонью по взлохмаченным светлым волосам. Короткий шрам на его губе угрожающе побелел, а глаз едва заметно дергался.

Ну, мне теперь точно конец…

***

Бургомистр за три шага преодолел все разделяющее их расстояние и отвесил сыну ядреную пощечину. Голова Фальрика дернулась, но сам он не двинулся с места.